Что-то точно не так. Парень лишился одного из своих глаз, но почему это Моё поле зрения вдруг сузилось? Откуда эти усилившиеся болевые ощущения? А, кажется, я понял… Я попробовал, просто проверил, не особо веря в результат, пошевелить рукой, и перед уже Моими глазами показалась юношеская ладонь, вся в крови.
Моё сознание прояснилось через минуту. Теперь всё стало ясно, нет больше никакого Марка, теперь я — это он. Правда, это также значит, что теперь не его дела плачевны, а мои. Левой руки ниже плеча нет, глаза тоже. Правая отсутствует по колено. Судя по ощущениям, лицо и тело всё испещрено глубокими ранами. Удивительно, что это тело до сих пор способно сипло дышать. Даже одежду, и ту забрали…
И что это, чёрт побери, такое? Какая-то издёвка вселенной, я полагаю. Сначала меня предают ближайшие товарищи и просто выбрасывают из мира, который я защищал, не жалея себя, а потом я перерождаюсь в том, кто уже должен был сдохнуть.
Вот как, злая ирония, значит… Всю предыдущую жизнь я был добрым и отзывчивым человеком, ни разу, кажется, не поступил эгоистично. Никто не смог бы объективно назвать меня мерзавцем. Это и была моя цель, быть героем. Но вот что стало мне наградой: от меня избавились во второй подряд жизни. Больше я не намерен стоически терпеть это. Не знаю, чья это шутка, но я не дам этой сволочи посмеяться. Приму всё за подаренный шанс и зубами, если придётся, вырву свою жизнь из лап жестокой судьбы.
Единственной рукой я копаю рыхлую землю, снимаю верхний слой, чтобы добраться до грязи, которой и набиваю раны, чтобы остановить кровотечение. По идее, я уже должен быть мёртв, но, похоже, из-за пребывания между мирами в моей душе осталась частичка Истока, не дающая жизни угаснуть здесь и сейчас. В прочем, я не хочу ждать, пока это случится.
Когда раны были закрыты, я смог приподняться и осмотреться. Вокруг был густой лес, но рядом валялся нож. При его виде в голове проскочила вспышка воспоминания. Один из уродов, бросивших меня здесь умирать, отстал от группы, посмотрел на меня с жалостью и бросил нож рядом, что-то там пробубнив про прекращение страданий. Ну что ж, этим ножом я тебе глотку и вскрою, любезный.
Ползти было непросто, общая слабость организма играла в этом не последнюю роль, да и от боли, бывало, сознание было, а то и пропадало на неизвестные промежутки времени. Я старался отыскать взглядом что-то, что могло помочь мне выбраться из безнадёжного положения, обнаружив, что растительность здесь в целом знакома мне. Если она совпадает с оной в моём родном мире, то у меня есть все шансы, нужно лишь ползти на журчание ручья.
Вода была чистой, ручей же! В прошлой жизни я бы, конечно, побоялся её пить, но сейчас выбора особо не было, так что я вдоволь нахлебался холодной жидкости. У самого берега, как и ожидалось, камни покрывал красноватый мох, который я сначала попробовал счистить ножом, но после плюнул и начал как животное сдирать прямо зубами. Ну, теми, что у меня остались. Неплохое начало для такого-то положения, этот мох поможет слегка восстановить кровоток и на первое время обезболит, но это будет недостаточно, мой небольшой отдых у водички — лишь самое начало.
Совсем рядом я обнаружил серебристый папоротник, отличное средство для рубцевания ран, но, во-первых, до него ещё нужно доползти, во-вторых, как только я эти раны промою, кровотечение снова даст о себе знать. И, что самое главное, мне ещё как-то нужно приготовить из него хоть какое-то подобие компресса.
С травой в зубах и ножом в руках я всё полз и полз, периодически останавливаясь, освобождая рот и начиная «грызть»зажимаемый под мышкой камень с красным мхом, времени у меня оставалось не то, чтобы много. Цель моя была метрах в десяти, которые сейчас казались километрами из-за способа передвижения. Там стояла обыкновенная плакучая ива, от которой я рассчитывал оттяпать ветку. По крайней мере, до неё у меня хотя бы был шанс дотянуться.
Я смог кое-как сесть перед деревом, но неизменно падал после каждой попытки ухватиться за ветвь, падая с пучком листвы, зажатым в руке. Другой, верно, уже смирился бы со своей участью, но не я. Меня вперёд двигало не столько желание жить, сколько нежелание доставить удовольствие тем, кто моей смерти желает. Я выживу. Всем назло.
Уже перестал считать попытки, но всё же одна относительно крупная ветка поддалась, обломавшись. Кора была крайне эластичная, отчего я ещё долго наваливался всем весом (по сути, падал, зажав ветку рукой), пытаясь оторвать свой трофей окончательно. В прочем, именно эта самая кора и именно это её свойство мне и нужны. Скоро счёт пойдёт на минуты, так что я собираю остатки своих сил для финального рывка.