— Сеньор, вас ждёт у себя декан целителей Эстель ван Дербреген, — и, не дожидаясь моего ответа, тут же ушёл.
«Чего это вдруг?» — подумал я вслух. Ну, ладно, пойду узнаю.
***
Мерседес сидела на очередном занятии, когда её позвала из аудитории декан целителей. Преподаватель боевой магии отпустил её, как сказала Эстель ван Дербреген «переговорить на пять минут».
— Здравствуйте, сеньора-декан! — Мерседес с любопытством смотрела на ван Дербреген.
— Ты удивлена, Мерседес?
— Весьма!
— Это хорошо, а удивление — ещё лучше. Я предлагаю тебе закрыть вопрос практики по целительству.
— Да, а как? — Мерседес широко распахнула свои зеленоватые глаза.
Эстель усмехнулась, глядя в наивные глаза девчонки.
— Надо убрать всего лишь один свежий шрам. Ты вроде неплохо умеешь это.
Мерседес взглянула на свои тонкие и нежные пальчики, на которых были свежие ссадины, она и правда умела, однако не так хорошо, как нужно в этом случае.
— А я смогу?
— Я тебе помогу! — и Эстель ободряюще улыбнулась.
— А у кого убирать?
— У одного моряка, что был ранен.
— А-а-а, хорошо. А когда?
— Сегодня.
— Но я не готова, — растерянно протянула Мерседес.
— К этому ты никогда не будешь готова. Когда кто-то рядом ранен, только в твоих силах спасти ему жизнь и избавить от мучений. Настоящий целитель — это тот, кто готов всегда, в любое время дня и ночи. Он всегда нужен, всегда необходим и всегда это случается тогда, когда меньше всего хочешь. Готовься, как можешь, сразу после занятий я тебя жду у себя в кабинете. Я всё приготовлю, не переживай!
Эстель ласково прикоснулась к вьющимся волосам девочки, улыбнулась ей и ушла, шурша по полу шёлком длинного платья.
***
Выйдя вслед за слугой, оповестившим меня, я через десяток минут зашёл в кабинет Эстель ван Дербреген. Меня впустили туда после моего громкого: — «Эрнандо Гарсия, виконт, по вашему приглашению». Декан сидела за столом и улыбалась.
— Здравствуй, Эрнандо! Ты гадаешь, зачем я тебя позвала? Ну, мне хотелось бы с тобой поговорить.
Она снова улыбнулась, я же недоумённо молчал.
— А ты изменился, считаю, что в лучшую сторону. Мне это нравится, и я хотела помочь тебе, хотя бы в мелочах. Ты получил ранение. Не спорь со мной, я знаю об этом! Сними берет.
Нехотя я снял его. Что толку спорить? Рана всё никак не хотела окончательно зажить, и на границе волос темнела багровая полоса треугольного шрама.
— Вот видишь, твоя рана всё никак не заживёт. Нужно это убрать. Проходи вон туда, за ширму. Будем делать тебе магическую операцию, не боишься?
Я посмотрел туда, куда указывала Эстель, и увидел деревянную ширму, огораживающую угол кабинета.
— Уже сейчас?
— Да, проходи туда, располагайся поудобнее. Сейчас подойдёт моя помощница, и мы начнём.
— Ну, хорошо, — пожал я плечами и прошёл за ширму. Чего тут бояться. Там оказалось большое с наклоном кресло, как только я уселся в него, все звуки словно отрезало. Берет улёгся на подлокотник, а я просто ждал.
Мерседес, сразу после окончания занятий, торопилась к целительнице. Запыхавшись от быстрого шага, девушка постучала в дверь её кабинета и вошла. Целительница уже ждала.
— Молодец, Мерседес, ты как раз вовремя. Клиент уже ждёт, сидя в кресле, вон там, за ширмой. Ты готовилась?
— Да, я прочитала все свои записи и поспрашивала девчонок с вашего факультета. Я смогу!
— Хорошо, тогда бери вон те инструменты и пойдём работать.
Декан встала со стула и, взяв с девушкой хирургические принадлежности, несколько баночек с различными мазями и ещё всякую лечебную ерунду, зашли за ширму.
Только готовность к подобной реакции позволила декану подхватить вещи, выпавшие из рук Мерседес. Гарсия, до этого спокойно сидевший в кресле, тоже было вскочил, но с присутствием ван Дербреген его словно бы опутали невидимые упругие щупальцы. Подёргавшись, он попытался воспользоваться магией, но декан улыбнулась и, прошептав арию, прекратила все его попытки.
Губы и все тело мгновенно онемело, и я осознал, что со мной можно делать, что хочешь, и я в ловушке. Сильная испарина покрыла лоб, я вспотел и, кажется, даже испугался.
Вот это подстава так подстава. Они что, убить меня хотят? Да нет, не может быть, но встретив торжествующий взгляд Мерседес, я понял, что жестоко ошибался и мне конец… Сейчас отрежет мне что-нибудь, по её мнению, не сильно нужное. А как всем известно, в этом мнении мужчины и женщины сильно отличаются.
Сказать, что Мерседес сама была в шоке — значит, ничего не сказать.
— Это ему убирать шрам? — и она тыкнула пальцем в Гарсию.