Огонь проломил пол и взметнулся к потолку, заключая меня в круг, ограждая от мага-террориста. Рев пламени бил по ушам, но я старалась держать себя в руках и не пугаться подчинившейся мне мощи. Оступлюсь — проиграю. Проиграю — умру. С закрытыми глазами я почувствовала, как тень сгорела, но человек за спиной остался невредим. Он остановился в шаге от огненной стены и протянул к всполохам обтянутую черной перчаткой ладонь, будто грелся у камина после долгой зимней прогулки.
Пламя опало по мановению его руки. Я замерла, задрожав. Я не успевала даже обернуться, чтобы хотя бы попытаться парировать удар скрипящего электричеством клинка. На меня накатила волна, отдавшаяся штормовым ветром с привкусом гари, прежде чем картинка поплыла, словно при телепортации. Но не закружилась, а сотряслась и опала. Меня отбросило в сторону, смерч полетел передо мной, но он не задел исчезнувшего сизой дымкой мага-террориста.
Спину рвануло болью так, будто заработала себе перелом позвоночника. Но, придерживаясь за ту самую стену, в которую так неожиданно и болезненно влетела, подняться на ноги смогла. С той стороны более не удерживаемого злой иллюзией зала-полигона ко мне бежал Дагмар. На его белой рубашке отчетливо выделялись огромные кровавые кляксы и по мере его приближения я увидела, что черный пиджак, брюки и руки также залиты кровью.
Я успела только сделать шаг назад, оступаясь, как Дагмар появился рядом со мной, схватил за запястье и резво потащил на выход из зала-полигона. Дезориентированная, шла за ним, не разбирая дороги. В голове крутилась омерзительная мысль, что маг-террорист мог навредить парням или даже убить одного из них. Разве мог иначе Дагмар вернуться в крови после фееричного исчезновения со сломом входной двери в тренерскую?
Следующее действие, отразившееся в по-кладбищенски пустом сознании, была смена дислокации. Меня вырвали из рук Дагмара, как плюшевого медвежонка, и прижали к груди. Перед носом зеленая рубашка Змея, в которой он был, когда мы впервые встретились в библиотеке, на брюках — тоже кровь. Я не вырывалась, примерно представляя, через что он прошел всего полчаса назад. Иногда человеку ничего не нужно, кроме искренней поддержки.
— Почему ты здесь? — резко спросил Дагмар, обернувшись. Стоя с прислоненной к груди парня головой, я могла видеть только ноги, обутые в ботинки.
— Стена обрушилась передо мной, — сказал, словно оправдываясь, Змей. Его голос настолько глух и хрип, что мне, будучи итак не по себе, стало еще хуже. — Я шел последним.
— Какая стена? — не понял физрук, а после секундной заминки до него дошло. — Что? Мы заперты в академии?! Где Ранхар опять штаны просиживает?! Кто вообще назначил его ответственным за безопасность пограничной драконам академии?!
На этом я отключилась от их разговора: голова шла кругом и мне хотелось немного отдохнуть от творящегося вокруг меня бедлама. Отстранилась и чудом сделала несколько шагов на ослабевших ногах, и буквально упала на длинный-предлинный охряно-рыжий диван. Жесткий, неудобный, с тонкой подушкой, брошенной у подлокотника, которую тут же подсунула под голову. Ноги все также свисали на пол: у меня не осталось сил, чтобы скинуть туфельки и поднять их на диван.
Будто из другой комнаты, до меня доносилась тихая, практически неуловимая на слух речь Змея о том, что произошло на самом деле. Трое его товарищей живут в одной, соседней его комнате. Собирая вещи, он вдруг услышал грохот проломившейся кровати и кинулся к ним, появившись в комнате лишь мгновением ранее самого Дагмара, который дал отпор магу-под-капюшоном. Пока оказывали первую помощь раненым, про меня забыли и Дагмар, и Змей, но не маг-террорист.
Характеристика его личности понемногу складывалась в голове, и я (стоило признаться) в чем-то соглашалась с Клаусом Ранхаром. Маг-под-капюшоном — психопат, притом мстительный психопат. А это означало немного-немало «веселое времяпрепровождение» в ближайшем будущем. Мстительные психопаты ради мести с удовольствием задвигают свои цели ради сиюминутного «удовольствия». Мне конец, а завуч и рад: нашел живца для ловли преступника.
Голова трещала от пережитого, и мне наконец следовало отпустить от себя все неприятности и невзгоды. Разве могло произойти столько неприятностей всего лишь за двое суток? Или уже за трое? Надо срочно найти Клео и поговорить с ним прежде, чем меня утащат в какую-то непонятную столичную академию военного толка.