— Я возьму несколько больших жирных стейков и всё, что ты захочешь, — говорит Виндзор, отставляя свой лимонад в сторону. — Просто составь мне список, и твоё желание исполнится.
Я бросаю на него взгляд.
— На этот раз больше никаких экстравагантных подарков. Это не соревнование. — Но мои губы всё равно растягиваются в улыбке, потому что он знает, как сильно я люблю свою машину.
— Договорились, ваше величество, — говорит он без тени иронии. — Только база. Ты хочешь торт? Свечи? Корону? — я улыбаюсь, и папа хихикает, протягивая руку, чтобы взъерошить мне волосы.
— Она носила корону с самого рождения, моя маленькая принцесса… — его голос затихает, и то, как он смотрит на меня… Я знаю, он думает, что умирает. Действительно верит в это. Я сжимаю в руке браслет-оберег бабушки Джун и поддерживаю с ним зрительный контакт.
— Любые нормальные вещи для вечеринки — и будет прекрасно… — я начинаю, а потом, как будто Виндзор чувствует, что нам это нужно, он встаёт и оставляет нас с папой одних на солнышке.
Мой восемнадцатый день рождения наступает за несколько дней до начала занятий в школе. Погода прекрасная, приятная двадцатиградусная жара, тени как раз достаточно, чтобы нам было прохладно, но на поверхности озера много солнечного света, сверкающего на солнце. Потратив часть своих игорных денег, я купила нам с папой новые удочки, чертовски модные. А также новую коробку для наживки и много других припасов, которые можно положить в неё. Я даже купила ему новую шляпу и маленькую металлическую лодку, которая рассекает воду, как мечта.
— Это же не мой день рождения, — настаивает он, но всё равно принимает вещи, и мы проводим добрую часть утра в тишине на воде, принося несколько рыбин, но оставляя только парочку, чтобы приготовить на обед. К тому времени, как приезжают парни, прикатывая на «Ягуаре» Зейда, «Макларене» Зака и седане «Мерседес», который Миранде подарили на восемнадцатилетие, мы уже пригоняем лодку и готовим угли для небольшого барбекю.
Виндзор устанавливает растяжки и привязывает к дереву смехотворно огромную связку воздушных шаров, в то время как Зак занимается грилем. Эндрю со своей семьёй на Гавайях до завтрашнего дня, так что его здесь не будет, и Лиззи не уверена, что сможет прийти. Разве это неправильно с моей стороны — надеяться, что будем только я, парни и Миранда?
— Корона, как и было обещано, — говорит Виндзор, надевая мне на голову тиару, от которой у меня глаза вылезают из орбит.
— Сколько ты на это потратил? — шепчу я, но он игнорирует меня, исчезая, чтобы помочь разгрузить подарки, закуски и гигантский трёхъярусный торт, который немного похож на подготовительный кампус Бёрберри. — Поговорим о торте. Чья это была идея?
— Мы все скинулись и купили тебе корону и торт, — отвечает Миранда, вкладывая мне в руку пластиковую палочку со светящейся звездой на конце. Я поднимаю брови, и она улыбается. — Мы решили, что в этом году все прощаемся с Бёрберри, так почему бы не съесть его в виде торта?
— Угу. — Она неторопливо проходит мимо и начинает открывать пакеты, чтобы высыпать чипсы в металлические сервировочные миски. Через несколько минут подъезжает Лиззи, и у меня замирает сердце. Она коротко обнимает меня на день рождения, прежде чем помочь Миранде с закусками.
Зейд включает музыку, в то время как Крид и Тристан устраиваются за столом для пикника, как короли.
— Честно предупреждаю, — говорит Тристан, глядя в сторону дороги. — Мы видели «Кадиллак» цвета шампанского, который направлялся сюда. — Я киваю, но всё в порядке. Вообще-то, на этот раз это я пригласила Дженнифер… и Изабеллу, и ребёнка, которого Дженнифер родила в прошлом месяце.
У меня есть внутреннее предчувствие, которое никуда не денется.
Машина подъезжает, и Дженнифер вылезает из неё, выглядя слишком хорошенькой для женщины, у которой только что прошли роды. Я ненавижу себя за эти мысли, но, если бы я могла, я бы передала её здоровье и жизненную силу Чарли. Я действительно хотела бы. Он тот родитель, который был рядом, который заботился обо мне, который вырастил меня в одиночку. Дженнифер — просто эгоистичная светская львица.
— С днём рождения, милая, — говорит она, целуя меня в щеку. Изабелла держится далеко позади неё, раздувая ноздри, когда она с отвращением смотрит на вечеринку, как будто это намного ниже её обычных стандартов. Дженнифер вручает мне свёрток, который держит в руке, прежде чем вернуться к машине, чтобы забрать ребёнка.
«Это может быть папин ребёнок», — думаю я, наблюдая за ней, а затем опускаю взгляд на подарок в своей руке. Это маленькая коробочка с бантиком на ней. Я снова поднимаю взгляд, мои мысли проносятся со скоростью миллион миль в минуту. Нет, ребёнок не может быть от папы, верно? Я имею в виду, когда он начал проходить химиотерапию? Это определённо влияет на мужскую фертильность…
Затем я смотрю на Изабеллу, а потом сажусь рядом с Кридом, изо всех сил стараясь контролировать своё дыхание. Он замечает, что у меня мини-истерика, и сажает меня к себе на колени, прижимаясь губами к моему уху.
— В чём дело, именинница? — спрашивает он, и я понимаю, что знаю о его дне рождения только благодаря Миранде. Двадцать шестое августа. Я не знаю дней рождения ни у кого из парней. Они все старше меня по крайней мере на несколько недель, я точно это знаю. Ни у кого из них не было никаких экстравагантных вечеринок или чего-то подобного, насколько я знаю.
— Как ты думаешь, Изабелла похожа на моего отца? — спрашиваю я, и Крид поворачивается, чтобы взглянуть на неё. Девушка с каштановыми волосами и карими глазами переводит взгляд с пятерых парней на вечеринку с новым интересом, но не предпринимает никаких попыток присоединиться к нам за столом.
— Ты думаешь, она дочь твоего отца? — спрашивает Тристан, поворачиваясь, чтобы посмотреть на меня. Я киваю, но затем морщусь.
— Что это за мыльная опера такая? Такого дерьма просто не бывает в реальной жизни.
— Но разве это не так? — спрашивает он, вздыхая и протягивая руку, чтобы откинуть назад несколько прядей волос цвета воронова крыла. — Твоя мать хочет комфортной жизни, денег и здорового мужа. Но она любит твоего папу. — Тристан внезапно встаёт и направляется к озеру. Я наблюдаю за ним, когда он направляется к концу причала, снимает обувь и закатывает штаны, опуская ноги в воду.
Это так… ну, не похоже на Тристана, что в конце концов я прихожу в восторг от этого зрелища.
Лиззи следует сразу за ним, садясь рядом, и до меня доносится шёпот их общего разговора. Мой рот сжимается в тонкую линию, но прямо сейчас у меня есть другие поводы для беспокойства.
Дженнифер представляет ребёнка Чарли, и, клянусь, всё его лицо светится.
Изабелла, наконец, смягчается и садится за стол, но, кроме как строить глазки мальчикам, она ничего не делает и не говорит. Она даже не потрудилась поздравить меня с днём рождения.
Когда приходит время открывать подарки, я начинаю с подарка Дженнифер, просто ради любопытства, и нахожу ключ на конце цепочки.
— Мой дом — твой дом, — говорит она мне с огромной, сияющей улыбкой. — Это ключ от дома. Адрес вложен в коробку, и я приготовила для тебя комнату.
Это, по-видимому, слишком для Изабеллы Кармайкл. Она уходит, запирается в машине и не выходит до конца вечеринки.
— Спасибо, — отвечаю я, но не планирую подыгрывать ей в этом. Прощение — это одно, но… Предложение Дженнифер просто слишком незначительно, слишком запоздало.
Глава 9
Форма четвёртого курса академии Бёрберри всегда была моей любимой: чёрная с головы до ног. Даже носки и обувь чёрные.
— У меня такое чувство, будто я иду на похороны, — хнычет Миранда, глядя на себя в зеркало в ванной. Мы находимся в уборной для посетителей на парковке, ждём, пока все члены нашей маленькой группы переоденутся. Ты имеешь в виду, каждый из Голубой Крови. Вы, ребята, Голубокровные в этом году. Это в значительной степени стало официальным.