Айвори – Плачущая женщина.
Глава двадцать четвертая
В углу кабинета О.Х. Бейнса стояло нечто запакованное, пяти футов высотой, но Холли, с трудом дотащившаяся до ашрама, даже не посмотрела в его сторону. Слезы ручьем лились по ее лицу, голос срывался.
– Он ушел от нас, – проговорила она дрожащим от волнения голосом.
– Бен Сар Дин?
– Нет. Он мертв. Тот, которого Кали велела убить, человек с портфелем. Он ушел.
О.Х. Бейнс вопросительно глядел на нее, и девушка выдавила наконец из себя:
– Все наши люди погибли.
– И Джош? – спросил Бейнс. – Мой сын погиб тоже?
– Мне очень жаль, – ответила девушка. – Никто, кроме меня, не уцелел. Все было просто ужасно. Агенту помог страшный человек – азиат, он бросился ему на выручку. То, что он сделал с нашими людьми – просто неслыханно по своей жестокости.
Бейнс сидел за столом, держа в руке карандаш. При известии о смерти сына карандаш замер в его руке, но через минуту он бросил его на раскрытый справочник и встал.
– Пора сматываться, – сказал он. – Здесь нельзя больше оставаться.
– А куда нам идти? – спросила девушка плачущим голосом.
– Кали позаботилась, – ответил Бейнс. – У меня куча билетов на рейс “Эйр Эйша”. Что ты думаешь к примеру, о Гонконге?
Она силилась улыбнуться сквозь слезы.
– Гонконг? В самом деле?
– А почему бы и нет. Воспользуемся этими билетами, обоснуемся там, воздвигнем новый храм – больше этого. И начнем все сначала.
– А убивать будем? – нерешительно спросила девушка.
– А как же, – заверил ее Бейнс.
– Тогда Кали будет довольна, – удовлетворенно заметила Холли.
– А то, что хорошо Кали, хорошо и нам, – подытожил Бейнс.
– Это мне понятно, Главный фанзигар. – Она нахмурилась. – Но вы не можете оставаться Главным фанзигаром.
– Почему?
– Тот, кто был нашим Святым, мертв. Значит, теперь наш Святой – вы.
– Согласен. А ты будешь Главным фанзигаром, – сказал Бейнс, проверяя наличие денег в бумажнике.
– Я? Но ведь я женщина?..
– Ну и что? Кали это оценит правильно. Ее можно назвать первой феминисткой.
Видя, с какой серьезностью Холли Роден кивнула, Бейнс с трудом удержался от смеха.
– Вы полетите со мной?
– Мы встретимся в Гонконге. Мне нужно внутренне подготовиться к миссии Святого. Думаю, надо уединиться в горах для медитации.
– Я родом из Денвера, – сказала Холли. – Если вам нужно пристанище...
– Спасибо. У меня есть здесь в горах поблизости один укромный уголок. Что может быть лучше горного колорадского воздуха – он-то и поможет мне подготовиться к новому жизненному служению.
Обняв девушку за плечи, Бейнс прибавил:
– А ты собирай всех, кто остался, и валяйте в аэропорт.
– А как же Кали? Нужно подготовить ее к путешествию.
– Нет. – В глазах Бейнса появился стальной блеск. – Я сам упакую статую.
– Но...
– Не будем зря тратить время, – отрезал Бейнс. – Мы в окружении неверных. Надо торопиться.
– Я сейчас же всех соберу.
Уже через пять минут с улицы донесся автомобильный гудок. Бейнс выругался про себя. У этих малолетних идиотов не хватает ума даже на то, чтобы парковать машины у черного хода.
Взяв стоящий в углу и замотанный в ткань большой предмет, Бейнс поволок его к двери.
Кроме Холли в живых осталось только шестеро душителей, они набили серебристый полосатый пикап до отказа – точь-в-точь сельди в банке. Юнцы пели, сотрясая своим хором автомобиль.
– Тише, вы! – рявкнул Бейнс, открывая заднюю дверцу. – Вы что, хотите, чтобы полиция накрыла вас, не дав добраться до аэропорта?
– Плевать нам на полицию. Мы убиваем для Кали.
– Убивай! Убивай!
Бейнс заехал ближайшему певцу в ухо.
– А вот мне не плевать. Здесь до черта полицейских, так что будем считать, что тема эта закрыта.
Бейнс протиснул тяжелый предмет вперед и привалил к переднему креслу. Сидевшей за рулем Холли он вручил несколько авиационных билетов.
– Будь осторожнее и береги Ее, – напутствовал девушку Бейнс. – Это Кали.
– Жизни не пожалею, Главный фанзигар, – пылко пообещала девушка.
– Не то говоришь. Теперь ты – Главный фанзигар. А я – Святой. Она робко кивнула.
– Да хранит тебя Кали, Святой!
– Счастливого пути. Главный фанзигар, – сказал Бейнс.
Смит отошел от окна и заторопился к двери.
– Они уезжают, – бросил он.
– Но Римо еще нет, – сказал Чиун.
– Пусть Римо остается статуя, – решил Смит. – Но черт меня возьми, если я дам уйти этим убийцам.
Он уже был на полпути к лестнице, когда Чиун последовал за ним. Все-таки император Смит еще очень слаб, думал кореец, одному ему придется туго.