Как она могла тосковать по человеку, который погубил Дороти? Нелл, похоже, пала жертвой той же роковой слабости, что и ее сестра.
Нелл осторожно открыла дверь, ведущую в комнаты маркиза. И хотя она знала, что Лит сидел сейчас в библиотеке, ее сердце сжималось от страха, как будто маркиз был способен находиться одновременно в двух местах.
Войдя в зловещую темноту, Нелл закрыла дверь и подняла свечу, чтобы осмотреть комнату. Это была гостиная, обставленная массивной мебелью. Сразу было видно, что здесь жил мужчина. Кожаный диван, два кресла, незажженный камин. На столах красного дерева лежали стопки книг. Нелл готова была побиться об заклад, что среди них не обнаружилось бы романов. На полках буфета поблескивали хрустальные графины со спиртными напитками.
Присутствие Джеймса Фэрбродера было столь ощутимо, будто он стоял прямо за ее спиной. Мурашки забегали по коже Нелл. Она приказала себе успокоиться. Лит сейчас находится внизу. Ей ничто не грозит. Во всяком случае, в эту минуту.
Она толкнула дверь, которая вела из гостиной в небольшое помещение. Вдоль его стен тянулись полки с одеждой. Нелл втянула в себя воздух. Лучше бы она этого не делала. В нос ей ударил хорошо знакомый запах, который обычно исходил от маркиза. У Нелл перехватило дыхание, этот запах сандалового дерева волновал ее, будил смелые мечты… Она провела рукой по одежде, которая висела в открытых шкафах и лежала на полках. Эту одежду надевал Лит. От сознания этого у Нелл бешено забилось сердце. Ей казалось, что она подглядывает в замочную скважину за чужой интимной жизнью.
Нелл вдруг стало стыдно. Дверь за ее спиной скрипнула и с громким стуком закрылась. Нелл охватила тревога. Она боялась, что кто-нибудь мог услышать этот звук в ночной тишине. Нелл замерла и прислушалась. Вокруг все было тихо.
Нелл вздохнула с облегчением. Не в ее привычках было лукавить, лгать и изворачиваться. Притворство давалось ей с трудом. Еще и поэтому ей как можно скорее хотелось покинуть Аллоуэй Чейз.
За следующей дверью располагалась роскошная ванная комната. Живя в Мирселле, Нелл не видела ничего подобного. Наконец-то она нашла доказательство того, что маркиз знал толк в чувственных наслаждениях. Внешне он был сдержан, но под этой маской скрывался человек, который ценил удовольствия, любил побаловать свою плоть.
Нелл представила обнаженного Джеймса Фэрбродера, стоящего посреди великолепной ванной комнаты, стены которой были выложены голубой плиткой, и залилась краской стыда. Но фантазия Нелл разыгралась, и ее уже было не укротить. Воображение рисовало все новые соблазнительные картины. Лит обливался водой, намыливал губку душистым мылом, проводил ею по обнаженному телу, а потом погружался в огромную ванну с горячей водой.
Сердце Нелл готово было выскочить из груди. Ее волнение нарастало, несмотря на то что вокруг все было тихо. Осталась еще одна дверь, и Нелл нужно было во что бы то ни стало открыть ее.
Ею двигало упрямство, решимость завершить начатое. Эти чувства гнали Нелл вперед.
Она дрожащими руками отворила последнюю дверь. Трепещущее пламя свечи, которую держала Нелл, отбрасывало на стены танцующие тени. Нелл чувствовала себя женой Синей Бороды, переступающей порог запретной комнаты. Помнится, любопытная девушка в сказке дорого заплатила за это…
Спальня была настолько огромной, что ее дальний конец терялся в темноте. Пламя свечи не могло осветить все пространство. В камине горел огонь, но все равно бо́льшая часть комнаты пряталась в густой тени. Помещение было круглым, с тремя высокими окнами. Должно быть, оно располагалось в западной башне замка. Нелл тихо закрыла за собой дверь.
В центре спальни стояла огромная кровать под парчовым балдахином, крепившимся на четырех мощных столбах. Потолок был сводчатым, высоким. Откинутые одеяла как будто ждали хозяина. Взглянув на разобранную постель, Нелл затрепетала от волнения. Ей было стыдно признаться себе в нескромных желаниях.
На прикроватном столике лежала раскрытая книга. На спинке стоявшего рядом стула висела рубашка. У изножья кровати лежал черный бархатный халат, мягкий, как мех пантеры. Казалось, он ждал хозяина дома, который должен был вот-вот войти.
Нелл представила, как Лит, надев его, пропускает перед сном стаканчик бренди. Образ маркиза преследовал ее. Причем в грезах Нелл это был не сдержанный солидный политик, которого знали все, а его тайная суть, та, что пряталась под маской цивилизованного человека.