— Судя по запаху, — Мари сморщила нос, — ты хочешь отпугнуть всех волков в округе.
Чтец хмыкнул:
— Да, в основе лежит древние зелья для отпугивания зверей.
— Думаешь сможешь справится с высшим?
— Каким бы не было совершенным оружие, его эффективность зависит от того, кто и в какой момент его использует.
— Надеюсь, у тебя получится.
— В любом случае, шоу будет запоминающимся.
— Хочешь помериться в скорости, смертный? — оскалился высший.
— Давай, кровосос покажи на что способна твоя уродливая туша!
Вампир рванулся вперёд. Его силуэт размылся. Яростным штормом он налетел на Лизарса. Чтец завертелся на месте, ушел в Тень.
Два чёрных вихря рвали реальность на площади. Земля стонала от смешения ударов и прыжков в Тень. А древние камни ратуши звенели, отражая потоки темной силы, летящей от сражающихся.
Немыслимый, и невозможный для человека темп. Пока сорвавшаяся с крыши ратуши капля летела до земли. Лизарс и Мейликарэт обменялись десятками ударов.
Но всё же Чтец был человеком и не мог выдержать скорость с которой сражался высший вампир. Лизарс питался разлитой вокруг энергией Смерти, преобразуя в личную силу. Но это требовало от него предельной концентрации. И забирало его жизненную силу.
Он совершил всего одну небольшую оплошность. Не успел совсем не много.
Антрацитовые когти вспороли его бок. Сила, вложенная в удар, подбросила крутанула в воздухе. С громким чавканьем он впечатался в грязь изуродованной городской площади. Тут же попытался выскочить. Но мысок чистого сапога влетел ему в лицо.
Лизарс Н'Карду пролетел несколько метров и врезался в груду досок, оставшихся от импровизированного эшафота.
— Грёбаный ублюдочный человек! — зашипел вампир, раскидывая обломки, — я сожру твоё сердце!
В голове гудело. Перед глазами всё плыло. Мышцы разрывались от запредельных нагрузок, которые им пришлось пережить. Сердце, казалось, билось через раз, спотыкаясь от бешеного ритма.
Лизарс не имел права отвлекаться. Иначе разработанный план будет похоронен. В отличие от его автора, которого наверняка бросят на растерзание трупоедам.
Лис не желал быть для них пищей. Собственно, он не собирался умирать, ведь у него было ещё столько планов.
Поэтому он вытащил из-за пазухи колбу из небьющегося заговоренного стекла. В ночной темноте жидкость в колбе светилась зелёным.
— Вот ты где?! — зашипел Мейликарэт.
Чтец опрокинул содержимое колбы в себя. Пальцы вампира сжались на его шее. Он выдернул Лизарса из обломков, задрал над собой держа на вытянутой руке.
— Зелье? Решил умереть без боли, смертный?! Что ты принял?!
Вампир встряхнул Лизарса.
— Что это, аглаш?!
Лицо Чтеца расплылось в безумной улыбке:
— Твоя смерть.
Зверь просунул.
Хлипкое тело. Он не привык к такому. Тело — это оружие, оно должно быть сильным, смертоносным. Острые когти. Острые зубы. Мускулистые лапы, способные догнать кого угодно. Грудь, в которой бьётся два сердца. Шкура, покрытая плотной шерстью, способная удерживать когти врагов. Вот так должен выглядеть Зверь. Но он заперт в тщедушной груди.
Удар проламывает её.
Рядом враг. Он старается убить Зверя, но не понимает, что ломает лишь клетку что держала его.
Зверь на воле.
Враг отступает, но лишь на краткий миг. Он сбрасывает оковы плоти. Теперь они могут сразится на равных.
Больше нет никаких разговоров. Только рычанием и шипение. Два огромных зверя рвут друг друга на части.
Один — чёрная шерсть, длинная пасть с двумя парами клыков, глаза, горящие зелёным пламенем.
Другой — серый, с перепончатыми крыльями за спиной, тупая морда с острыми зубами похожими на иглы, а глаза полные Тьмы, с горящими алым угольками.
Они возятся в грязи, под проливным дождём. В небе сверкают молнии. А здесь внизу один зверь пытается убить другого.
Чёрные капли летят в грязь и пузырятся в лужах. Ошмётки серой плоти истаивают дымными следами. Реальность дрожит. Границы между Смертью и Тенью истончаются. Духи воют в экстазе чуя чужую боль.
Серый прыгает пытается взлететь, чтобы ударить с неба. Чёрный рвёт лапами его крылья. Бросает оземь.
Когти рвут шерсть и прочнейшую шкуру. Пасть щелкает в считанных сантиметрах от глотки.
Удар когтистой лапы срывает половину тупой серой морды. Слышен вой. Яростное шипение. Антрацитовые когти разрывают шерстяную грудь, вонзаются в сердце.
Мощные лапы обрушиваются на горбатую серую спину. Когти вонзаются в тугую плоть.
Рывок вверх.
Тошнотворный хруст перекрывает даже звуки грома. Изломанной куклой Серый падает. Он шипит пытается двигаться. Он ещё жив. Но хребет его переломан. Регенерация ещё может спасти его. Если дать ей время.
Чёрный стонет. Сил практически не осталось. Раны ужасны, смертельны.
Время Зверя на исходе. Ему нужно вернуться и уснуть. Но нужен ещё один рывок. И пусть он станет последним. Плевать! Враг должен быть убит.
Реальность вздрагивает. Духи в ужасе разбегаются. А чёрный зверь прыгаете, собрав силы в последнем яростном рывке.
Его клыки пылают ядом Тьмы и Смерти. Они вонзаются в серую плоть. Бешеный чёрный Зверь рвёт Дитя Ночи на части, пока тот не прекращает своего существование.
Реальность вздрагивает в последний раз чтобы принять в объятия Смерти высшего вампира.
Эпилог
Ветер трепал её волосы. Вечерний бриз путался в одеждах женщины.
Сидя на перевёрнутой лодке, она читала тетрадь в кожаном переплете карманного формата. Озорник ветер торопил её листать быстрее и быстрее. Но женщина крепко придавливала листы указательным пальцем.
По берегу прошёл мужчина. Одно из его запястий было перебинтовано чистой белой тряпицей. Он оставался в трёх шагах и почтительно молчал.
Спустя несколько мгновений женщина, не отрывая взгляда от листов произнесла:
— Ты абсолютно уверен, что это принадлежало Храмовнику?
— Да, мадам, — ответил мужчина, — хоть тетрадь лежала в обломках телеги, но на форзаце оттиск Северной Прецептории Храма Единого Пламени. Она подлинная, я в этом разбираюсь. Да и Герц уверен чернила изготовлены по рецептам Пышущих.
— И страницы заговорены от огня и воды, — покивала женщина.
Мадам Лео наконец подняла глаза от тетради и устремила взгляд на горизонт.
Ветер крутился рядом с людьми пытаясь увлечь их в свою игру. С минуту оба молчали. Наконец женщина произнесла:
— Что тебе удалось выяснить?
— Ковен был уничтожен больше сотни лет назад, — Гастас вздохнул, — все его участники были казнены, а члены их семей либо покинули город, либо скоропостижно скончались в течении нескольких следующих лет.
— И что никаких следов?
— Было сложно, но мы кое-что выяснили: с тех пор в окрестностях города трижды появлялись животные, извращённые Тёмной волей. Их появления были, казалось, случайны, всегда в разных частях Пригорода, но один дотошный егерь нанёс их предполагаемые охотничьи угодья на карту. При таком подходе можно определить, что появлялись на свет они возле Шпертовой сопки. Что примечательно некоторые сторожили ближайшей деревни помнят старое название этого места — Курган Кутха.
Женщина хмыкнул:
— Кутх — это божество Скальдии. Такой топоним в самом сердце Империи, сам по себе возникнуть не мог. Ты выяснил как добраться до этого места?
— Да, мадам. Прямых дорог нет. Но местные показали нашему человеку путь.
— Проводить отказались?
— Да, — кивнул мужчина, — говорят это очень плохое место.
— Ещё бы, — женщина хмыкнула.
Ещё минуту она смотрела как волны накатывались и отступали по песку. Затем поднялась, убирая тетрадь в полы тёплой накидки.
— Готовь людей и инструменты, Гастас, — произнесла она, двинувшись по песку в сторону посёлка, — мы идём на раскопки.