Веки то и дело закрывались, волей-неволей уступая перед навалившейся слабостью, но поддержать мальчишку, взявшего на себя почти всю работу, я должна была хотя бы разговором.
— Неужели ты утратил свои силы супер-школьника?
— Нет. Всего лишь пришлось бросить пистолет, чтобы в голове одной спящей красавицы не появилась вентиляция.
Бережно надколов стёклышко светодиода на рации убитого наёмника и установив его прямо у сопла, Джей покосился на меня и ободряюще прыснул, борясь с тяжёлой влажной хрипотцой.
— А ведь мы с Ное и людьми директора уже окружили выходы из школы, по тихой убрали официантов, развозивших по тележкам кое-что потяжелее виски… даже обидно, что всё зря.
Отметив про себя, что ни разу не наткнулась на подозрительных официантов, я так и не расщедрилась на комплимент, насмешливо прыснула и едва шевеля пальцами, подкрутила свою рацию на условленную волну.
— Обидно, что у меня не появилось «вентиляции»!?
Я пхнула парня в бок кончиком босой ноги, но тотчас опомнилась, когда Джей сдавленно охнул.
— Обидно, что ты пропала за то мгновение, пока я рекламировал Мейсену протезы ног.
Джей вновь ухмыльнулся, но уже коря себя за угрозы переломать секретарю ноги за избыточно страстные танцы.
— В общем, я усвоил урок.
В последний раз сверив частоты и установив зверски раскуроченную рацию, Джей сорвал с газового баллона кран и нарочно крепко взял меня за руку, поцеловав окровавленные костяшки.
— А теперь нам пора сваливать, конфетка…
Закрыв дверь в кладовую с морозильными камерами, мы выскользнули из камбуза и бросились наутёк по коридору, по которому уже стал понемногу расползаться газ, но…
— Стоять!
Едва Хэдек остановил меня и первым скользнул за угол на разведку в плохо освещённый проход, как около уха просвистела пуля, а со стальной стены со звоном осыпалась бурая крошка.
— Медленно поднимите руки… не заставляйте стрелять точнее.
Я замерла на месте, едва не забыв, как дышать, но обернувшись в пол оборота, так и не выполнила приказ.
— Ну, привет… «девочки».
Взгляды нескольких чёрных фигур впились, словно пиявки, сосущие кровь и пьющие храбрость.
— Слетаетесь, как прокладки с крылышками и не нападаете? Неужели у выродков федерации ещё остались человеческие повадки? Я поражена…
— Остроумие не поможет. Проявите благоразумие и подойдите. Медленно…
Я усмехнулась от дерзости и ещё выше вздёрнула нос, когда верзила проигнорировал мои слова.
— Может, ещё скажешь мне чмокнуть твой британский зад?
Наверное, по закону жанра в этот момент у меня должны были бы дрожать коленки, а по ногам струить слабость, но я лишь искоса улыбнулась в боковой коридор, где стоял вернувшийся Джей.
Всё же, я им точно нужна живой, а вот он…
— А как же Джон!?
Один из моряков, шедших позади верзил с инструментами, вдруг подал голос и вышел вперёд.
— Помогите дотащить его в лазарет!
Что же, оказывается, его звали Джон…
Это было последнее, что промелькнуло у меня в голове, однако, фигуры в чёрном приближались, подтачивая гонор тяжёлой поступью ботинок и игнорируя матроса, но…
— Граната!
Последнее, что я услышала был отчаянный крик недоумка в матроске, перевернувшего убитого солдата, а потом умопомрачительный звон и руки, утянувшие меня в сторону от взрыва.
— Бежим!
В ушах будто разорвались хлопушки. Газ вспыхнул от гранаты, как похоть на школьном выпускном, и в одно мгновение выжег всё, что могло сойти за спёртый кислород, спалив дотла и камбуз, и чёрные фигуры, не успевшие дойти до кладовой, а часть палубы просела и завалила проход.
— Куда мы бежим!?
Лёгкие едва не разорвало от боли. Стоило открыть рот, как удушье стиснуло в широких и жарких объятиях, от которых была лишь болезненная горечь и стылая боль.
— Не отставай!
Спотыкаясь и кашляя, не разбирая дороги среди однообразных труб и проводов, терявшихся в дыму и тусклом свете аварийных ламп, Джей вдруг дёрнул меня за руку и втянул в одну из кают.
— Не думал, что сработает ха-ха-ха!
Утерев, чумазое от копоти, лицо, Джейсон сипло засмеялся, но как только щелчок двери унёс за собой крики и горячие клубы дыма, с алыми частичками в чёрных облаках, в нос тотчас ударила вонь спиртового угара и старой шерсти ношеных матросок.
— Не… льсти себе… нам повезло нарваться… на кретинов…
— Да-да-да…
По-мужски нежно прикоснувшись ко мне, наспех смоченной, шершавой простынёй, мальчишка протёр мои веки и гладя сбросил с прядей сажу, пока мне, наконец, со слезами на глазах дался первый нормальный вдох.