— Держись крепче. Поднимаются волны.
С укоризной окинув искромсанные остатки моих вымокших брюк и быстро пропитавшийся влагой свитер, старый Мичи лишь сипло крякнул и сплюнув за борт, повернул мотор баркаса к пляжу.
— Э! Молодой! Твоя рыбка уже заждалась!
Спрыгнув в маленькое судёнышко у правого борта, Дориан вынул из него верёвку и бросил в сторону моего закоцубшего горемыки.
— Это…. этой… рыбке, я сейча…!
Глупо шлёпая посиневшими губами, Джей ухватился за борт, но Дориан неожиданно помрачнел и резко наступил ему на пальцы тяжёлым сапогом.
— Ты…!?
Ледяной ветер ранней весны подмораживал чувства и мосты меж умом с языком, так что глупого моргания не хватило, чтобы вмешаться или прояснить, что происходит.
— Это точно твой жених, рыбка…?!
Прошипев сквозь зубы, Дориан упёрся тяжёлым веслом в грудь вожака, едва сдерживая силу, чтобы не утопить его в омуте Гурон.
— Ну… не…
От смятения в моём голосе, щетинистые щёки, всего минутой ранее, весёлого мальчишки, искривились в гнусной ухмылке, а глаза неотрывно прожигали Джея испепеляющей ненавистью.
— Что же… тогда ты не будешь против, если я приму подарок судьбы?!
Парень перевёл край весла на горло Джея, а во мне словно передёрнули рубильник, застывший на морозе и не включавшийся обратно.
— Утоплю, тварь!
— Угомонись!
В глазах застыл ужас, когда край весла взмыл в воздух, но в последний миг замер, намертво застыв в старческой хватке морщинистого рыбака.
— Девчонка смотрит. Не так ведут себя Вайт…
Мичи с силой вырвал весло из рук паренька и отнюдь не из жалости, но разрубил тросы маленькой шлюпочки, похожей скорее на каяк.
— Уплывай сам, Джейсон. За девчонку не переживай. Я прослежу.
Оттянув Дориана за плечо, старый моряк даже не взглянул в воду и громко срыгнув, лишь плюнул в сторону воды.
— А ты за штурвал. Душегубство не в мою смену.
Прикрыв посеревшее лицо за козырьком бейсболки, Дориан с досадой потупил взгляд и не подымая головы, схватился за старенький штурвал.
— Видимо, смерть и правда не отмечена в его календаре…
Заговорить, казалось, самой большой ошибкой, но теряя Хэдека за волнами расходящейся вспененной мотором, воды, я не устояла и робко схватила парня за рукав.
— Но как он доплывёт? Волны же и…!
— Если ты дорога, то доплывёт, рыбка.
Дориан не дал договорить и посмотрел на меня с толикой сочувствия и вины, словно подписываясь под догадкой, что я отнюдь не гостья, а скорее попавшая в сети пленница.
Словно та самая золотая рыбка…
— Хэдеки всегда остаются на плаву… кого бы не топили сами.
Больше он не проронил и слова, а старик Мичи вежливо намекнул, что споры ни к чему, проводил в трюм с книгами и протянув мне горячий шоколад, тихо запер дверь.
Мягкий вязанный ковёр отдавал нафталином и тиной, но был столь чистым, что невольно заставлял поглядывать под кровать в попытке отыскать хотя бы грязный носок или дохлого таракана. Тёплые же струйки аромата поданного супа подначивали душу пригубить хотя бы пару ложек, но от чего-то на сердце было неспокойно от мысли, что этим я предам вожака.
— Не бойся. Ты не пленница…
Может и запоздало, но Дориан протянул мне кусочек хлеба и прочитал мысли по одному лишь взгляду загнанного зверька.
— Прости за обстановку. Я не привык к гостям.
Парень опустил передо мной горьковато пахнувший кофе и плюхнулся рядом на ковёр за нашим низеньким столиком, у которого не было даже табурета, а единственная подушечка в комнате простилала грубые доски подо мной.
— Мне казалось, что вы не в ладах?
Сегодняшний день кружил голову похлеще вчерашнего, но теряться и робеть я просто не могла. Пленница или не званая гостья… главное не терять лица и не дрожать. Впрочем, пока меня оставили в ожидании обеда, единственное, что сразу привлекло внимание в комнатушке на пять шагов из края в край, это несколько фоторамок, где у женщины за тридцать, на коленях сидели сорванец с разбитой губой и столь же мелкий Джей, усердно работавший спицей и иглой.
— Мы часто играли вместе, когда мама работала на Хэдеков…
Губы мальчишки мельком дёрнулись в уголках рта, но он быстро скрыл глаза за миской супа, после чего не вставая, кряхтя дотянулся до комода и взял одну из фоторамок.
— Мама пропала после очередной командировки с отцом Джея, а я больше не видел ни старшего Хэдека, ни младшего.