Вряд ли стоит говорить, какой выбор сделала Джина, пусть даже выбор этот определялся главным образом желанием отомстить противной Триш.
Местом для встречи он выбрал винный бар в южной части города. Когда Джина приехала, Крис уже сидел за столом – в клетчатой хлопчатобумажной рубашке с потайными пуговицами, из-под которой выглядывала белая майка. Как говорится, можно вытащить человека из Огайо, но нельзя вытащить Огайо из человека.
Вечер прошел неплохо, и они встретились еще три или четыре раза, но тогда эти отношения развития не получили: Триш устроила-таки кавалеру разнос и он уже не рисковал появляться в колледже, а потом у Джины случился другой, куда более увлекательный роман.
Как же давно это было.
2
Джина улыбнулась своему отражению в зеркале, и оно ответило ей тем же. Она часто ловила себя на том, что видит в нем не себя, а кого-то другого, знакомого, но все же чужого человека с печальным, усталым лицом, жестким ртом, грустными, неулыбчивыми глазами и давно утратившими блеск волосами, перехваченными сзади зеленой ленточкой. Женщина, смотревшая на нее из зеркала, жила в мире без радостей и надежд, в мире, где день начинался и заканчивался работой, где даже выходные и праздники ничем не отличались от однообразно серых будней.
Она жила в этом мире третий месяц.
Может быть, уже хватит ныть?
Голос, принадлежащий прежней Джине Эккерс, еще звучал в ней, доносясь то ли из какого-то уголка памяти, еще хранившего образы минувшего, то ли из параллельного мира, где, возможно, жила и была счастлива настоящая Джина.
Где и когда все переменилось? В какой день и час она вдруг потеряла уверенность в себе, утратила интерес к людям и миру и превратилась в жалкого клона, бледную и чахлую копию себя самой?
Нет, это произошло не вдруг, не в одночасье.
Она не могла больше оставаться в четырех стенах.
Джина переоделась, бросила в сумочку телефон и спустилась в фойе. За стойкой скучал все тот же рыжеволосый юнец.
– Извините...
– Чем могу помочь?
– Я хочу прогуляться и перекусить. Что посоветуете? У меня примерно полтора часа.
– Никаких проблем, мисс. Как выйдете, поверните направо. Пройдете квартал и еще раз направо. Там есть неплохой ресторанчик. Уверен, вам понравится.
– Спасибо.
Джина не могла точно определить стиль музыки, с грохотом вырывавшейся из огромных динамиков, стоявших по краю маленькой сцены, на которой трое юнцов с более очевидным энтузиазмом, чем талантом, рвали струны и издавали писклявые звуки. Несколько мужчин с напряженными лицами не отрывались от телевизора, следя за ходом футбольного матча и отвлекаясь только для глотка пива или пригоршни соленых орешков. На пятачке у дальней стены топтались, задевая друг друга, три парочки, две из которых пребывали в состоянии, близком к эйфории.
Официантки, облаченные в дурацкие наряды – полупрозрачные блузочки с крохотными, как у младенцев, нагрудниками, и короткие юбочки, – ловко шныряли между столиками, устало улыбаясь равнодушным клиентам. Джина нашла свободный столик в самом уголке. В других обстоятельствах она никогда бы не сунула нос в такое заведение, но сейчас ей было наплевать на шум, дым и сальные взгляды одурманенных пивом завсегдатаев.
Но сделать заказ Джина не успела – ее внимание привлек вошедший в ресторанчик мужчина.
Уверенной пружинистой походкой он пересек выложенный узорчатым кафелем вестибюль. Сидя у входа, она могла его видеть, он ее – нет. Сердце застучало быстрее, когда она заметила, как он приостановился у входа в бар и окинул взглядом собравшуюся там публику. Затем, видимо решившись, подтянул рукава и переступил порог. Лишь после того, как он скрылся за плотной завесой сигаретного дыма, она вздохнула с облегчением. Ничего не поделаешь – Крис Гринстоун всегда действовал на нее таким образом.
Джина подняла голову и заметила наконец официантку, скучавшую рядом с ее столиком с блокнотом и карандашом наготове.
Правильно, она ведь пришла сюда поужинать.
– Принесите, пожалуйста, большой, хорошо прожаренный бифштекс и овощной салат. Свежевыжатый гранатовый сок и, пожалуй... все.
Взгляд официантки завистливо скользнул по ее великолепной фигуре. Джина знала, что нравится мужчинам, и старалась держать себя в форме. Природа и родители наградили ее всем необходимым, так что оставалось только не испортить этот дар.
– Уверены, мисс?
Джина ослепительно улыбнулась.
– Да, вы правы. Бокал шардонне. – Пошло все к черту – выпить просто необходимо. Нужно взять себя в руки.
Откуда здесь Крис?
Что он делает в Сан-Франциско?
Случайно ли оказался в одном с ней ресторане?
Принесли вино. Взяв бокал, Джина заметила, как дрожит ее рука, а сделав большой глоток, умудрилась пролить несколько капель на платье, в которое переоделась в номере.
От кого именно из предков Джина унаследовала свою сногсшибательную внешность, эти высокие скулы и загадочный блеск зеленых глаз, она и сама не знала. Каштановые, с медным отливом волосы падали на плечи непокорной волной, а ее фигуре до сих пор завидовали семнадцатилетние девушки. Только вот их внимание она с удовольствием променяла бы на внимание какого-нибудь толстяка с пухлым бумажником.
Заметит ли ее Крис? Узнает ли? Стоя у зеркала, она до сих пор не замечала каких-либо тревожных перемен. Да и откуда им взяться, ведь ей нет еще и тридцати.
Крис, по крайней мере внешне, нисколько не изменился. Все та же ленивая кошачья походка и перекатывающиеся под кожей бугорки мышц, загорелое лицо и волосы цвета спелой пшеницы.
Джина покончила с бифштексом и принялась за салат. Выпитое вино придало ей дополнительной смелости.
Вздернув подбородок, она прошла через длинный вестибюль в небольшой затемненный бар. Лица посетителей расплывались в сигаретном дыму, стоявшем в освещенной свечами комнате густой завесой. Джина осмотрелась по сторонам. Четверо сидевших на высоких табуретах у стойки мужчин при звуке открывшейся двери обернулись и воззрились на нее с явным интересом.
На бесцеремонные взгляды она научилась не обращать внимания уже давно, такая ситуация была ей отлично знакома и не могла выбить из колеи. Протиравший пивной бокал бармен замер с салфеткой в руках, а сидевший с краю мужчина ухмыльнулся.
– Подсаживайся ко мне, красотка. Тебе повезло, я сегодня свободен как ветер. Может быть, я принесу тебе счастье. Хотя бы на одну ночь.
Джина окинула его быстрым оценивающим взглядом зеленых глаз, мгновенно отметив и нависший над большой железной пряжкой ремня живот, и клетчатую красную рубашку, расходящуюся на волосатой груди. Она спокойно смотрела в глаза незнакомцу, пока похотливая ухмылка не сползла с расплывшейся физиономии и он не отвел в смущении взгляд.
Ее бывший муж сидел за столиком в углу. Но уже не один.
Сидевшая рядом с ним девушка поднесла к губам стаканчик и ловко, одним махом, отправила содержимое по назначению. После чего выпрямилась и глубоко вздохнула. Вроде бы совершенно невинный жест, однако грудь ее при этом соблазнительно колыхнулась, определенно вызвав у Криса далеко не невинные желания. Бывший муж Джины был всегда падок на женские прелести и за те месяцы, что она его не видела, не изменил принципам. Как говорится, горбатого только могила исправит.
Одобрительно кивнув, Крис выпил остававшийся в стакане виски и плотоядно улыбнулся. Пьяная девица, скорее всего представительница древнейшей профессии, приняла его внимание как нечто само собой разумеющееся. Она знала свои сильные стороны и умело выставляла их на всеобщее обозрение. Глядя на нее, Джина ощутила укол ревности. Пожалуй, лицо чересчур полное, чтобы считаться красивым. Нос слишком широкий. Губы, как у Анджелины Джоли. Красотка наверняка потратилась на пластику. Ладно, губы можно списать. Шея у девушки была длинная и изящная. Между тонкими ключицами, под полупрозрачной кожей трепетала голубая жилка. Грудь... Да, такой совершенной формой груди Джина похвастаться не могла. И девушка не стала скрывать ее под бюстгальтером. Талия тонкая, как у фотомодели. И бедра тоже очень стройные. На ногах золотистые замшевые туфельки, украшенные золотистым тиснением в виде ящерицы. Какая дешевка! Но ведь мужчины клюют именно на такое. Для них главное размеры. И Крис не был исключением. Вон как приклеился глазами... Ну и черт с ним!