Выбрать главу

– Вы уверены, что мне лучше уйти? Не хочу быть навязчивым, но в вашем доме много места. Найдется уголок и для меня. Мне почему-то кажется: я должен остаться с вами.

Она улыбнулась:

– Спасибо. Идите и не беспокойтесь. Я ужасная трусиха и обязательно оставила бы вас здесь, если бы в этом была необходимость. Но… – женщина развела руками. – Идите. Завтра нам предстоит серьезный разговор. Жду вас в девять утра. Не опаздывайте. Господи, неужели я наконец очищу свою совесть?

Женщина вошла на участок, и охранник быстро закрыл дверь. Леонид вздохнул и направился к пансионату. Да, завтра Виола все ему расскажет. Завтра… Расскажет… Противная дрожь пробежала по спине. Страх за женщину осел в душе.

Беспокойство за Виолу не давало уснуть, несмотря на чистый морской воздух, проникающий в открытое окно. Уставший от новых впечатлений за день, оперативник почти до утра не сомкнул глаз. Он пропустил завтрак, потому что не хотел ни есть, ни встречаться со скандальной дамой, еле дождался половины девятого, а потом быстро зашагал по направлению к дому Виолы. Руки и губы Леонида дрожали. Он старался себя успокоить:

«С ней ее охранник. Она сама сказала: мой дом – моя крепость. Почему же это должно волновать меня?»

Миновав шоссе, Леонид увидел дом Виолы. Он мирно стоял у подножия горы, и у Сомова немного отлегло от сердца. Мужчина подошел к забору и постучал в железную дверь. Мускулистый охранник должен был открыть ее сразу, ведь он не мог не знать, что его хозяйка ждет важного гостя. Однако вокруг было тихо. Сомова никто не встречал. Оперативник еще раз постучал, потом толкнул тяжелую дверь. К его удивлению, она открылась. Он задрожал всем телом. По своему опыту он знал: подобное сулит неприятности.

– Виола! Вы здесь?

По мощенной красным кирпичом дорожке он прошел к дому, не останавливаясь, чтобы полюбоваться красотой сада и декоративных фонтанов.

– Виола! Где вы?

Тишина, навалившаяся на оперативника, была зловещей. Дверь в доме тоже оказалась открытой.

– Я у вас, как мы и договорились, – крикнул Леонид, и голос сорвался на фальцет. Он прошел в гостиную, так же кричащую о богатстве хозяйки, как и сам дом. Виола была там. Она действительно ждала его. Полированный столик на колесиках был накрыт к завтраку. Из носика кофейника еще струился слабый дымок. Горкой лежали бутерброды с семгой и сыром. Сама хозяйка сидела в кресле с высокой спинкой и широко раскрытыми от ужаса глазами невидяще смотрела на гостя. Пуля попала между нарисованных бровей, и тоненькая струйка крови стекала по лицу. Пистолет, лежавший на полу, многое рассказал оперативнику. Эта женщина знала что говорила и не зря боялась слежки. Кто-то не хотел, чтобы она открывала рот, и заткнул его, пытаясь замаскировать все под самоубийство. Леонид был уверен: оперативники так и напишут в отчете. Виола давно кому-то мешала. Кому-то очень влиятельному, кто разгадал ее замысел и поспешил избавиться от нее.

Сомов торопливо выбежал из гостиной и прошелся по саду. Его интересовало только одно: куда делся охранник? Уже сидит в полиции и рассказывает, как обнаружил хозяйку мертвой? Или смылся подальше от страшного места? По мнению Сомова, ему следовало поторопиться. Ведь именно он либо впустил убийцу, либо сам убил несчастную женщину.

Оперативник в оцепенении стоял возле яблони, когда ему позвонила Рита. Девушка, наверное, ждала его на пляже. Разговаривать не хотелось, и все же он нажал кнопку:

– Да, Рита?

– Я жду тебя на пляже, – отозвалась она. – Что с тобой? Ты не придешь?

– Буду через полчаса, – пообещал мужчина. – И все тебе расскажу. Только никуда не уходи, пожалуйста.

Она пообещала. Сомов осторожно прикрыл за собой дверь. Теперь, как и у несчастной Виолы, у него появилось ощущение: за ним следят. Оперативник быстро побежал по лестнице и был на пляже раньше назначенного времени. Рита взяла его за руку, удивленно разглядывая темные круги под глазами и измученное лицо.

– Ты плохо спал? Неважно выглядишь.

– Я вообще не спал, – он прилег на полотенце, предварительно расстеленное девушкой. – Рита, я хочу кое о чем рассказать тебе. Я оказался свидетелем страшного события.

Как психолог, девушка хорошо чувствовала его состояние:

– По тебе видно, случилось ужасное. Я готова тебя выслушать.

– Тогда пойдем в уединенное место. Ты знаешь такое?

Она приподняла выгоревшие брови:

– Грот?

Мужчина хотел кивнуть, однако передумал. Тот, кто с недавних пор стал охотиться за ним, мог подумать, что Леонид много знает, и постараться свести с ним счеты, устроив какой-нибудь несчастный случай. Вероятно, преступник слыл мастером по несчастным случаям и организациям самоубийств. Смерть на воде – почему бы нет? Достаточно появиться рядом и подержать его под водой определенное время.

– Нет, – отказался Сомов.

– Но почему? Это прекрасное место.

– Потом ты поймешь, что я прав. Пойдем в городской парк.

Она согласилась:

– Да. Там есть прекрасные скамеечки в зарослях дикого винограда. И вид на море потрясающий.

– Тогда одевайся.

Рита, как всегда, продемонстрировала чудеса мгновенного переодевания, и они направились в городской парк, так поразивший Сомова в первый день его приезда в Крым.

*

Скамеечка под навесом из дикого винограда действительно стояла уединенно и пока пустовала. Леонид с облегчением уселся на нее. Рита плюхнулась рядом.

– Что случилось, Леня?

Он взял в свои руки ее теплые ладони:

– Я могу на тебя рассчитывать? Видишь ли, кроме тебя, мне некому довериться в этом городке.

Ей это польстило:

– Разумеется. Но что произошло?

Сомов вздохнул и рассказал ей обо всем: и о том, как Виола ловила его, обещая поведать какую-то тайну, и о том, как она наконец решилась и назначила встречу у себя дома, и, конечно, о том, как он обнаружил ее мертвой. Услышав о валявшемся рядом с креслом пистолете, Рита сморщила нос:

– На меня она всегда производила впечатление не вполне нормальной женщины. Поверь, как психолог, я не ошибаюсь. Этот испуганный взгляд в сторону, игнорирование общества, некоторые жесты. Ты уверен, что она не покончила с собой?

Леонид покачал головой:

– Ну, посуди сама. Виола назначает мне встречу, накрывает на стол, прекрасно одевается, накладывает макияж и стреляет себе в лоб. Если ты, как психолог, найдешь в этом логику, я постараюсь ее понять.

Она пожала плечами:

– Да, наверное, ты прав. И что собираешься делать дальше? Я знаю: такие натуры, как ты, не останавливаются.

– И ты права, – поддакнул Сомов. – Я найду этого негодяя. Поможешь мне?

Рита удивленно взглянула на собеседника:

– Я? Но как?

Мужчина почесал затылок:

– По словам Виолы, это случилось три года назад. Мне нужны все дела трехлетней давности, где был бы вынесен вердикт – самоубийство или несчастный случай.

Девушка задумалась:

– Хочешь, чтобы я обратилась к брату?

Леонид замотал головой. Брат Риты вполне мог быть замешан в деле. Тогда он будет ставить палки в колеса сыщику из России.

– Кроме нас, о нашем расследовании не узнает ни одна живая душа, – твердо заявил оперативник.

Она кивнула:

– А ты не можешь сам пойти в прокуратуру, представиться адвокатом Виолы и запросить дела? Насколько я помню, ты не обязан выкладывать все на блюдечке с голубой каемочкой.

Молодой человек усмехнулся:

– Они потребуют удостоверение и расколют меня в два счета.

Подруга запустила руку в волосы:

– Понимаю. Дай-ка сообразить…

Девушка молчала минуты три, потом хлопнула в ладоши:

– Ну, конечно, как же я сразу не додумалась! Обо всех подобных случаях пишет наша газета «Вестник Южноморья», а одна журналистка, Лена Барышева, всегда проводит свои расследования. Кстати, ей ты можешь довериться. Многие в нашем поселке удивляются, как эта дамочка еще не свернула себе шею.

– Почему? – поинтересовался Леонид.

– Потому что вечно лезет туда, куда не просят.

Сомов улыбнулся. Именно такой была и жена его друга Костика Скворцова, Катя Зорина.