Так… Стоп! Вот на этом моменте нужно притормозить. Что-то тут не вяжется в рассказе блондина.
– Ты явно в чём-то ошибся, Крис. Николина помнит меня. Это точно. Она узнала меня вчера в первую же секунду, как увидела. Да и на побитую, несчастную бедняжку она не была похожа. Скорее на довольную своей жизнью модель, которая без ума от Харта. Я сам это видел. И слышал. Ошибки быть не может, – уверенно сообщаю я, вновь донельзя путаясь в информации.
– Она такая, потому что твоя девушка крайне необычный экземпляр, Остин. Из-за страха забыть тебя ей удалось врубить свой защитный механизм по полной и спрятаться за ним, оставив Харту лишь свою оболочку. Николина сохранила все воспоминания о тебе за своими необъяснимыми «стенами», поэтому она помнит тебя. И по этой же причине она смогла смириться с новыми условиями жизни и стать той, кого хотел в ней видеть Адам – холёной шлюхой, искренне желающей выполнять свою работу. Но это не она. Не твоя Николина, а некто другая, которая помогает ей пережить весь контракт с Хартом.
Мне кажется, в более ошарашенную статую, коей я сейчас являюсь, превратиться уже невозможно. Я в полном ауте. Даже слов не нахожу. В мозгу тотальный сбой системы.
– Уверен, тебе не составит особого труда быстро переварить эту информацию. Ты же всегда знал, что она тоже необычная, так ведь? – вопросительно изгибает одну бровь Крис, стопроцентно подтверждая мою вспыхнувшую чуть ранее догадку о том, что ему известно и о моей способности тоже. И лишь это помогает мне отмереть и прийти в себя.
– Откуда ты всё про всех знаешь? Обо мне? Об Адаме? О Николине? Да ещё и во всех подробностях? – стреляю в него пристальным взглядом.
Лицо расслабленно, эмоции продолжают быть нейтральными. Ни одного намёка на волнение при попытке соврать.
– Я умею искать информацию, когда мне что-то очень нужно.
– И как ты всё нашёл?
– У меня были достоверные источники.
– И ты не хочешь мне сообщить – какие?
– А это имеет значение?
– Безусловно. Как я могу верить тебе? Вдруг ты просто выдумал всё это?
– Ну я же не выдумал твою эмпатию. Она реальна, – ухмыляется он.
– Как ты узнал? Следил за мной?
– Да, – как ни в чём не бывало признаётся он.
– Давно?
– С момента, как ты вычислил моих людей в компании.
– Почему раньше не связался со мной?
– Подходящего момента не подворачивалось, да и мне было необходимо быть уверенным в продуктивности нашего сотрудничества.
– И теперь уверен?
– Как никогда прежде.
– А что насчёт остального? Откуда тебе известна вся история Адама и Ники?
– Я нанял человека добыть всю информацию не только на тебя, но и на них, а после мне несказанно повезло подслушать разговор Роберта Харта со своим вторым сыном, с которым он поделился историей Адама.
– Надо же! И как же ты умудрился подслушать? Не думаю, что они на улице в кафе о таком во весь голос беседовали, – с недоверием высказываюсь я, хотя чувствую, что блондин не соврал мне ни в одном слове.
– Нет, не в кафе. А в их фамильном особняке в Рокфорде.
– И как ты туда проник, мне интересно знать?
– Мне и не нужно было проникать. Я там живу.
Мой непонимающий взгляд кричит о необходимости услышать пояснения громче любых слов.
– Я помощник Роберта во всех его делах в недавно созданном им благотворительном фонде. На старости лет он помешался на помощи другим, что вынуждает меня работать с ним днями напролёт, поэтому в целях экономии времени и для удобства давно переехал жить к нему.
– Удобства? Разве это удобно – жить с чужими людьми в одном доме?
– Его особняк настолько огромен, что с другими его жителями можно за весь день даже не пересечься. Всем комфортно, никто никому не мешает, а я круглосуточно нахожусь в распоряжении Роберта.
– Допустим, – задумчиво поджимаю губы. – Но если это так, тогда почему ты сейчас в Нью-Йорке, а не там с ним?
– Можно сказать, сейчас я в командировке, – непринуждённо пожимает плечами. – Ещё вопросы?
– Их бесконечность. Не верю, что простой помощник мог бы позволить себе жить в таком отеле, как этот, нанимать частных детективов и владеть необходимыми средствами, чтобы суметь подкупить высокооплачиваемых айтишников. Неужели Роберт так хорошо тебе платит?
– Разумеется, нет.
– Значит, ты устроился к нему на работу не ради денег?