Я взвизгнула, отскакивая, и с разбегу налетела на Ханну. Бедняжка охнула, выронила саквояж. Он лопнул, рассыпав наши пожитки по мостовой. Под дружный хохот зевак мы бросились их подбирать.
Кое-как запихнув вещи обратно, мы со всех ног улепетывали от негостеприимной Мерчерии. Только в безлюдном проулке я отважилась остановиться и перевести дух.
— Ну и денек! — выдохнула Ханна, утирая пот со лба. Белый чепчик ее съехал набок, щеки пылали, но глаза возбужденно сияли. — Не думала, что венецианцы такие… бойкие!
Я невольно фыркнула. Чем дальше, тем больше убеждалась: здесь все не так, как в благопристойном Лондоне. Того и гляди, окажешься в какой-нибудь переделке!
Тем временем солнце уже клонилось к закату, тени удлинились. Ноги ныли от усталости, горло пересохло. Пора было подумать об ужине и ночлеге. Не ровен час, застанем ночь в обществе гулливых венецианцев!
Заплутав еще немного в хитросплетении улочек и горбатых мостов, я встревожилась не на шутку. Неужто мы заблудились?
Тут за очередным поворотом нас окутали сумерки. Я невольно поежилась. Куда это мы забрели? Вокруг будто сгустилась тревожная, гнетущая атмосфера. Дома казались ветхими, неопрятными, с облупленной штукатуркой и подозрительными провалами дверей. На перилах мостов чернели потеки плесени.
Редкие прохожие — оборванцы в лохмотьях и подозрительные личности в масках — провожали нас враждебными взглядами. То здесь, то там мелькали крадущиеся тени. Из темных подворотен доносились приглушенный смех, звяканье серебряных монет и звуки подозрительной возни. Я старалась не думать, что за постыдные сделки там совершаются.
— Мисс, уж не в порту ли ночных утех мы очутились? — нервно прошептала Ханна, оглядываясь. — Поглядите только на вон тех девиц!
Я обернулась и похолодела. У ближайшей двери томились три размалеванные женщины в вызывающе открытых платьях. Увидев нас, они захихикали и многозначительно переглянулись. Одна, самая бойкая, шагнула вперед.
— Эй, красотка! — крикнула она по-итальянски. — Ищешь работу? С такой мордашкой тебя с руками оторвут!
— Прочь, бесстыдница! — вскинулась я, задохнувшись от возмущения. Ханна испуганно ахнула, прижав ладонь к губам.
Девица расхохоталась, явно не приняв мой отказ всерьез. Ее подруги тоже осклабились и что-то залопотали, подмигивая. Слава богу, я почти не знала итальянского, иначе верно, сгорела бы от стыда!
Подхватив юбки, я рванула прочь, волоча за собой Ханну. Но куда бы мы ни сворачивали, кругом мелькали все те же приметы квартала распутства. Вот двое подвыпивших господ в масках и щегольских сюртуках увлекли в подворотню хохочущую девицу. Вот зазывно распахнулась дверь, явив взору обитый алым бархатом будуар с огромной кроватью. Вот на мосту обжимается парочка, и дама совсем не стесняется задирать юбки, а кавалер — шарить под ними жадной рукой…
Щеки мои пылали от смущения и гнева. Куда же занесло нас, неразумных? И где носит непутевого управляющего⁈ Я готова была разрыдаться от бессилия и усталости.
— Мисс, гляньте! — внезапно дернула меня за рукав Ханна. — Ну и штуковина!
Я подняла глаза и похолодела. Из сизого вечернего сумрака на нас глядела уродливая маска — зловещий лик чумного доктора с длинным клювом и черными провалами глаз. Привалившись к стене, хозяин маски курил, лениво выпуская дым тонкими струйками.
Завидев нас, он шевельнулся. Я затаила дыхание. Неужто сейчас начнет приставать, как те девицы? Но незнакомец и не подумал двинуться с места. Лишь глаза его вспыхнули под стеклами на миг странным, пронзительным блеском.
Схватив оторопевшую Ханну за руку, я потащила ее прочь. Сердце мое частило, как сумасшедшее. Лишь завернув за угол, я решилась оглянуться. Господин в зловещей маске по-прежнему стоял на месте, задумчиво глядя нам вслед.
Тут за очередным поворотом Ханна вдруг ахнула. Я обернулась и обомлела.
В розоватых лучах заката, словно мираж, возвышался массивный фасад величественного палаццо. Резные балконы, увитые плющом стены, таинственные переплеты окон, прихотливые узоры карнизов… Все в этом здании дышало вековой историей и скрытой мощью. Меж витых колонн темнел узкий проем парадной двери. Над ним мерцала позолоченная надпись: «Palazzo Contarini».
Но было в старинном палаццо и что-то настораживающее, едва уловимо зловещее. Быть может, тени в глубоких провалах окон казались чересчур густыми? Или витиеватый узор балконов напоминал оскаленную хищную пасть? Я тряхнула головой. Должно быть, просто устала и накрутила себя мрачными мыслями. Ведь это же тетушкино наследство, наш новый дом!