Гнев и решимость бурлили во мне, вытесняя страх и панику. Да, вот так я и сделаю! Сбегу без оглядки из этого обманчивого, зловещего места! Найду экипаж, доберусь до вокзала — и прощай, распутная Венеция! Я еще покажу, что не позволю запятнать свою репутацию и доброе имя всеми этими мерзкими тайнами!
— Ханна, собери наши вещи, — скомандовала я. — На рассвете мы уезжаем, и точка. Хватит с меня потрясений и загадок!
Испуганно кивнув, служанка бросилась складывать наш скромный багаж. А я устало опустилась на постель, обхватив себя руками за плечи. Нужно попытаться урвать хоть пару часов сна, чтобы завтра со свежей головой сделать то, что должно. Да, побег — не самый достойный поступок, особенно для гордой леди Эштон. Но лучше прослыть трусихой, чем потерять честь в этом логове греха!
Медленно проваливаясь в зыбкую дрему, я упрямо твердила про себя: «Завтра все закончится. Завтра я вырвусь из этого кошмара». Вот только отчего-то на сердце скребли кошки и было так горько и тоскливо, словно я совершаю ужасную ошибку…
Засыпая, я снова и снова проигрывала в голове события этого бесконечного дня: письмо тети, приезд в Венецию, шокирующее посещение развратного дома, бегство по темным улицам, встреча с галантным лордом Уэстбруком… Его мягкий голос и ласковый взгляд так и стояли перед глазами, на миг принося покой истерзанной душе. Интересно, увидимся ли мы еще когда-нибудь? Или наши пути разойдутся навсегда, стоит лишь взойти солнцу?..
Последней перед тем, как провалиться в тяжелый сон, перед моим мысленным взором возник образ того загадочного красавца из притона. Его точеные, словно высеченные из мрамора черты, печальный излом бровей, янтарные глаза, прожигающие насквозь… Что-то в выражении этого лица не давало мне покоя. Насмешка? Вызов? Или все же безмолвная мольба о помощи?
Глава 3
Марко
Я вошел в роскошный кабинет Биатрис, по-хозяйски оглядывая обстановку. Мягкий свет масляных ламп озарял стены, обитые дорогим генуэзским бархатом. Тяжелые портьеры цвета бордо придавали помещению торжественность и легкий налет порочности, свойственный заведению. Массивный стол красного дерева, заваленный бумагами и счетными книгами, недвусмысленно намекал на процветающий бизнес.
Но сейчас мое внимание привлекла другая картина. В кожаном кресле, вальяжно раскинувшись, сидел мой друг, Лучано. Полуобнаженные куртизанки, затянутые в шелковые корсеты с венецианскими кружевами, ублажали гостя со знанием дела. Одна, опустившись меж его ног, игриво покусывала внутреннюю сторону бедер. Вторая, примостившись на подлокотнике, шептала на ухо Лучано непристойности, распаляя воображение.
Заметив меня, вторая красотка грациозно скользнула вниз и присоединилась к подруге. Теперь уже две нимфы склонились над пахом Лучано, словно борясь за право первой насладиться его членом. Их руки сплелись на возбужденном органе, губы по очереди скользили по отполированной головке. Жемчужные нити на лебединых шеях покачивались в такт движениям, а в волосах алмазными искрами сверкали шпильки. Зрелище выглядело настолько греховно-прекрасным, что даже мое видавшее виды сердце на миг дрогнуло.
Лучано, откинулся на спинку кресла и блаженно прикрыл глаза. Его пальцы путались в локонах красоток, а бедра уже начали плавно двигаться, подстраиваясь под ритм страсти.
— О да, мои прелестницы, продолжайте… Покажите, на что способны ваши умелые язычки… — хрипло постанывал он, направляя девиц жаркими командами.
Опытные куртизанки творили чудеса, лаская и распаляя клиента со всем мастерством, что дарили им долгие годы в профессии. Их руки скользили по напряженному телу Лучано, языки и губы порхали, словно крылья экзотических бабочек. В воздухе разливался тяжелый аромат мускуса и розового масла, кружа голову пьянящим букетом.
Стоны и вздохи сладострастия становились все громче, заполняя кабинет симфонией плотского наслаждения.
— Клянусь Мадонной, Марко, твои девочки — настоящие жрицы любви! Обслужат любого, как султана османского… ах!.. — выдохнул Лучано, закатывая глаза.
Но я лишь раздраженно поморщился, с холодным равнодушием наблюдая за разворачивающейся передо мной вакханалией. Скривив губы, я подошел к резному секретеру, достал хрустальный графин с граппой и щедро плеснул крепкий алкоголь в бокал. Залпом осушив терпкий напиток, я уселся в кресло напротив Лучано.