Софи как ни в чем не бывало присела на краешек кровати. Поставив поднос себе на колени, она открыла крышку, взяла вилку и положила немного яичницы в рот. Блюдо оказалось чуть острее, чем ожидалось, и Софи не увидела улыбку Бастиано, когда потянулась к стакану с водой.
– Вкусно? – спросил он.
Она повернулась к нему, и ее взгляд слегка задержался на шраме на его щеке. Софи была бы не против узнать, откуда он взялся, но…
– Вы знаете, когда очень долго мечтаешь что-нибудь попробовать, а потом наконец у тебя появляется такая возможность…
В ее словах не было никакого намека, и Бастиано ждал, что она поморщится и скажет, что все не так вкусно, как она ожидала. Но Софи лишь улыбнулась:
– Эта штука вкуснее, чем я думала.
И вот теперь в словах Софи появился двойственный смысл, хотя только для нее одной, потому что удовольствие, которое она находила в компании синьора Конти, наталкивало ее на мысли далеко не безобидные.
Он был невероятно красивым, но она не была дурочкой и прекрасно понимала, в какой ситуации находится. И вместе с тем Софи смотрела на Бастиано, сдерживая дыхание и чувствуя, как пульсирует жилка у нее на шее.
Софи никогда не завтракала в спальне мужчины и не сидела с ним на кровати, непринужденно болтая обо всем на свете.
И она никогда не смотрела с такой готовностью в глаза своего собеседника. Действительность на самом деле превосходила все ее ожидания.
Может, ее заставляли краснеть острые пряности в шакшуке, или это были первые проявления страсти?
Софи испугалась собственных мыслей и отвела взгляд.
– Когда султан Алим купил эту гостиницу, в меню появилось много новых блюд.
– Султан? – переспросил Бастиано. Они с Алимом были друзьями. И Бастиано всегда во время визитов в Рим останавливался в «Гранд-Лючии». Они отрывались на полную катушку в этом городе, но его друг всегда старался следить за тем, чтобы своим поведением не бросить тень позора на репутацию королевской семьи.
– Мы только пару месяцев назад узнали, что он султан, – добавила Софи. – Его родственники останавливались здесь, так что персонал вскоре обо всем узнал. – Она замолчала, а потом после паузы продолжила: – Он хороший руководитель.
– В чем именно? – уточнил Бастиано.
Его интересовали вещи, которые были важны для персонала, но знал, что такую информацию редко можно было почерпнуть из анкет. Бастиано не хотелось признаваться, но ему еще хотелось услышать личное мнение девушки.
– Он знает всех сотрудников по именам, – ответила она. – И он справедливый и добрый. Для тех, кто работал на Рождество, накрыли стол и приготовили подарки. – Софи вспомнила тот день, когда чувствовала себя такой одинокой, и, только придя на работу, смогла ощутить атмосферу праздника.
– Как долго вы работаете здесь?
– Почти десять месяцев. Я в Риме чуть больше года. – Она вспомнила, как впервые появилась в этом городе и как сильно переживала, потому что никогда раньше не уезжала из дома так далеко и так надолго. – У меня ушло пару недель, пока я нашла работу. Я была готова работать кем угодно, но, когда пришла на собеседование сюда, «Гранд-Лючия» так понравилась мне, что я не хотела думать ни о каком другом месте. Я не ожидала, что меня возьмут, потому что сперва нужно было пройти двухмесячное обучение, но Бенита приняла решение в мою пользу.
– Бенита?
– Старшая горничная, – ответила Софи. – Работа здесь мне нравится намного больше, чем в пекарне.
– Там приходилось рано вставать?
– Не то слово! – закатила глаза Софи. – А здесь со сменами дело обстоит намного лучше и очень дружелюбные сотрудники. Ну, – она подумала об Инге, – по крайней мере, большинство из них.
– Большинство?
– Всегда найдется какой-то странный человек, с которым ты никак не можешь ужиться, – пожала плечами Софи. – Мне повезло с работой, потому что она идеально подходит мне.
– Почему?
– Я люблю порядок. Мне нравится, когда все убрано и на своих местах. Когда я вижу такие номера, как ваш, у меня руки чешутся привести все в порядок.
– Правда?
– Да. – Она посмотрела на кресло, заваленное его одеждой. – Я бы повесила пиджак на плечики и убрала эту рубашку. – Софи снова взглянула на Бастиано. – Я бы заправила эту кровать, даже если бы вы лежали на ней… – И тут она спохватилась. Такая шутка обычно срабатывала с гостями на двенадцатом этаже, когда она выпроваживала их, чтобы прибрать в их номерах.
Но она никогда не говорила ничего подобного таким клиентам, как Бастиано. Его нельзя было выгнать из номера, даже в шутку.