— Вряд ли это может меня утешить.
Вайпер начинал терять терпение.
— Ты думаешь, что люди намного лучше? Все знают их любовь к насилию и войнам. Демоны клана Шалотт по крайней мере никогда не убивают друг друга. Это их священный закон.
В ее глазах блеснул слабый огонек.
— Никогда?
— Никогда. — Он смотрел ей в глаза. — Они считают, что пролить кровь кого-то из своих означает обречь себя и всю семью на жестокую месть их богов. Это грех, который ничем нельзя искупить. Мне остается лишь сожалеть, что подобного закона нет у вампиров.
Она опустила глаза, рассеянно вертя в руке бокал с вином.
— Ты знал многих из клана Шалотт?
— Нескольких. И, прежде чем ты задашь вопрос, скажу — я не пил их кровь, не обращал в рабство и ни с кем из них не состоял в любовной связи.
— Только не говори мне, что они были твоими приятелями.
Вайпер щелкнул клыками. Если Шей нарочно пытается вывести его из себя, она сильно рискует.
Конечно, ее колкости всего лишь способ самозащиты.
— Мне случалось водить дружбу со многими из демонов, но те, что из клана Шалотт, были скорее… союзниками. У вождя клана найдется немало врагов.
Она вдруг встрепенулась.
— Ты нанимал их как убийц?
— Точнее — как учителей, — поправил он.
— Учителей чего?
— Большинство из них — искуснейшие воины и, что важнее, знают толк в оружии. — Он изогнул бровь. — Уверен, таким был и твой отец.
Шей не сумела скрыть охватившего ее чувства гордости.
— Конечно!
Вайпер про себя улыбнулся. Он все отлично понял.
— А ты?
— Я училась владеть мечом и кинжалом, но отец погиб раньше, чем я закончила обучение, — осторожно призналась она.
Без сомнения, Шей беспокоилась, не выдает ли ценные сведения врагу.
— Что ж, я, конечно, не обладаю талантом твоего отца, но, если хочешь, можем тренироваться вместе.
Молчание.
— Тренироваться вместе? — повторила она, хмурясь. — Ты шутишь?
Он пожал плечами:
— Почему бы нет? У меня давно не было достойного спарринг-партнера.
— Хозяева, как правило, не жаждут учить своих рабов, как половчее себя убить, — сухо сказала она.
— А ты хочешь меня убить?
— Я еще не рассматривала варианты ответа на этот вопрос.
Он рассмеялся, неприятно удивленный:
— Дашь мне знать, когда примешь решение?
— Может быть.
— Звучит не очень обнадеживающе, — пробормотал Вайпер, лаская взглядом ее прекрасное лицо. — Ну?
— Что — ну?
Он накрыл ладонью ее пальцы.
— Хочешь тренироваться со мной?
Она настороженно взглянула на него, но не успела ответить. Ночной покой внезапно разорвался вдребезги.
Сомнений не было — вдалеке слышался лай.
Оба застыли не дыша. Может быть, это койот или бродячая собака выли в предрассветной мгле. Но нет, и они оба это знали. Обычному зверю не взвыть так, что сам воздух задрожит от ужаса.
Она шепнула:
— Адские гончие!
Вайпер был уже на ногах, устанавливая мысленную связь со слугами.
— На охранников напали.
— Зачем гончим ада нападать на охрану? Вампиры легко с ними справятся.
Он резко покачал головой. У ворот его поместья шла битва. Сантьяго и его команда пока что сдерживали натиск, но адских собак было слишком много, чтобы быстро убить их всех. И вампиры были изранены — теперь им придется отлеживаться глубоко под землей.
— Не знаю. — Протянув руку, Вайпер помог Шей встать. — Идем.
Разумеется, она не могла просто пойти за ним. Упрямо выпрямившись во весь рост, с тревогой посмотрела на него:
— Куда мы идем?
— В подвале есть потайные ходы. Оттуда мы попадем в гараж.
Ее глаза расширились.
— Нет.
Вайпер устало вздохнул:
— В чем дело?
— Ради Бога, Вайпер, уже почти рассвело, — сказала она сквозь зубы, словно отчаявшись втолковать ему что-то разумное. — Ты не можешь ехать в машине.
— Я не могу, зато можешь ты.
— Хочешь, чтобы я сбежала? — Шей смерила его сердитым взглядом. — Одна?
— Я останусь здесь и прослежу, чтобы за тобой не было погони.
— Нет. Мы оба останемся здесь и будем драться.
Вайпера нечасто удавалось застать врасплох. Нелегко удивить вампира, прожившего на свете не одну сотню лет. Но тут — к чему скрывать? — он был поражен.
— Шей, сейчас не время спорить. — Его взгляд был суров. — Может быть, адские гончие не представляют такой уж большой угрозы, но я сильно сомневаюсь, что ими дело и ограничится. На тебя идет охота. Охота настолько серьезная, что мы не можем рисковать. Ты должна немедленно уехать.