Я выбежала из клуба и побежала прочь. Слёзы ручьём лились из глаз, закрывая мне дорогу. На улице шёл дождь, и слёзы смешались с его каплями.
- Василиса, стой! – Истомин открыл дверь в клуб и глазами искал меня.
Увидев, он бросился бежать вслед за мной. Догнав, он схватил меня за руку.
- Стой! Ты не можешь так уйти! – если бы я посмотрела в его глаза, вновь бы поверила ему, сколько жалости и сожаления в них было. Он был весь мокрый от дождя. И от этого казался ещё более жалким.
- Что тебе нужно? – сквозь слёзы проговорила я. - Оставь меня в покое! Или ты думаешь пойти до конца и выиграть у Макарского машину?
- Да выслушай, говорю! - Истомин ещё сильнее сжал мою руку, второй он взял меня за подбородок и приподнял его, так, чтобы были видны мои глаза. - Поначалу это и, правда, был спор, не отрицаю, но потом…
- Хорошо, хоть признаёшь это! Значит, не всё у тебя потеряно!
- Постой, не перебивай меня, прошу! Да, я поспорил! Мне было скучно, и я хотел развлечься! Можешь ненавидеть меня за это! - Истомин кричал так, что прохожие оглядывались на нас. - Но потом всё изменилось!
- Нет, я не верю тебе! – я продолжала рыдать.
- Но это правда! Я люблю тебя! – ещё громче кричал Истомин, перебивая шум дождя.
- Нет! Нет! – я закрывала уши руками. - Не хочу это слушать! Пожалуйста, оставь меня! Уходи, прошу!
Я вырвалась и побежала от него.
Лицо Истомина было мокрым то ли от дождя, то ли от слёз, которые выдавали его боль, его страдание. Он сел на дорогу и зарыдал ещё сильнее.
- Я люблю тебя, слышишь! – как заведённый повторял он.
… - Ах, голубки поссорились, какая жалость! - ехидно произнёс незнакомец за рулём припаркованного уже знакомого нам чёрного пикапа с затемнёнными окнами. - Ну, ничего, ещё недолго вам осталось в любовь играть! - и с визгом тормозов, оставив фонтан из брызг, автомобиль скрылся в глубине улицы.
.... - Господин, пойдёмте! - подбежавшие к Истомину двое охранников поднимали его за плечи, а один открывал зонт над его головой. - Пойдёмте, а то заболеете!
Истомин же сейчас мечтал умереть…
… Домой я вернулась в слезах. И мучала Ольгу и Свету, пытающихся выяснить у меня подробности. Я так ничего им и не сказала, сославшись на плохое самочувствие и дикую усталость. Приняв душ и немного успокоившись, легла в кровать и, как говорят, вырубилась без задних ног.
Мне снился странный сон. Будто заблудилась в тёмном-тёмном лабиринте и не могу найти выход. Я кричу на помощь, но вокруг - ни души. Слёзы градом катятся из глаз, тяжело дышать, и очень страшно. Вдруг слышу знакомый голос. Это Тан. Он зовёт меня. Я иду на этот голос. Но он всё дальше и дальше. «Тан! Тан!» - кричу я. Но он не отвечает, только повторяет моё имя. Я же не знаю, чего мне хочется больше: выйти из лабиринта или увидеть его. Метаюсь из стороны в сторону и повторяю одно: «Тан!». Вдруг отчётливо слышу голос гадалки, той из шатра на празднике в универе: «Если будете вместе – один из вас умрёт!». Мне становится жутко. Уже не слышу голоса Тана, только рычание, грозное рычание зверя где-то неподалёку. Вдруг откуда ни возьмись, появляется волк. Он стоит прямо напротив меня. «Тан, - продолжаю я, - это ты?» Волк рычит, оскалив свою пасть с острыми белыми клыками, которые светятся в темноте, как и глаза зверя. Они тоже светятся янтарным блеском. Ещё секунда, и волк бежит прямо на меня. В ужасе закрываю глаза и…просыпаюсь.
Открыв глаза, увидела Тана, наклонившегося прямо над моим лицом. Что это? Продолжение сна? Я зажмурилась. Вновь открыв глаза, никого не обнаружила. Только окно в комнату было открыто, и ветер покачивал занавеску. Я подошла к окну, выглянула. Была тёмная ночь и тишина. Только капли дождя тихо ударялись о землю. Неужели это был сон? Кажется, запах Тана чувствовался в комнате, тот притягивающий аромат мужского тела вперемежку с запахом леса, того дивного леса, который манит своей неизведанностью, заставляя учащённо биться сердце.
Я чувствовала, он был здесь, в моей комнате. Вернулась обратно в кровать, но ещё долго не могла уснуть.
Проснулась поздно, далеко за полдень. Голова раскалывалась. Хорошо, что сегодня воскресенье, - подумала я, - и не надо идти в универ. Я улыбнулась, вспомнив сегодняшний сон. Было чувство, что Тан где-то рядом. Он не убежал от меня! Я чувствовала его близость и была счастлива! Даже предатель Истомин меня так сейчас не волновал.
Я заметила записку на столе от девчонок:
« Мы ушли по магазинам. Тебя будить не стали. Надеюсь, ты отойдёшь от вчерашнего и всё нам расскажешь».
Что им буду рассказывать? Я и сама не знала, что творилось со мной. Взяла со столика телефон, включила его – двадцать пропущенных вызовов от Истомина. Я вспомнила все события вчерашнего вечера, и сердце моё вновь защемило. Не смотря ни на что, мне было жаль Влада.
Я встала, подошла к окну, раздёрнула шторы. Солнечный свет озарил комнату. От вчерашнего дождя не осталось и следа. Погода была великолепная! Солнце ярко освещало крыши домов напротив, так, что от них по комнате играючи бегали солнечные зайчики. Я открыла окно, поток свежего тёплого воздуха вместе с ароматом цветущей гортензии ворвался в комнату. За окном была жизнь: чирикали воробьи, перескакивая с ветки на ветку многолетнего клёна под окнами, хранящего историю древнего города, сигналили машины, доносились голоса и смех прохожих, спешащих куда-то в этот воскресный солнечный летний день.
В комнату постучали.
- Можно? – в дверях показалась знакомая кудрявая шевелюра.
- Заходи, Ген, - обрадовалась я другу, единственному другу, который, я знала, никогда не предаст меня.
- А где девчонки? – спросил Генка, окинув глазами комнату.
- Ушли по магазинам, - улыбнулась я.
- Ну, это надолго! А ты чем занимаешься? Может, погуляем? Погода такая хорошая!
- Даже не знаю. Хотела начать готовиться к сессии. В среду первый зачёт по праву. А я ещё и учебник не открывала, - замялась я.
- Да, ну его! Этот зачёт! Можно подумать, ты ничего не знаешь. Да ты и так сдашь, тебе и готовиться не надо! – уговаривал Генка. – Ну! Пойдём?
Я сдалась. Честно говоря, грустные и в то же время радостные мысли переполняли меня. И вряд ли в таком состоянии я способна была готовиться к зачёту.
… - Проснулся? – грубый мужской голос звучал как на плахе.
Влад с трудом открыл глаза. Голова его, казалось, вот-вот расколется на две части.
- Что со мной? – не в силах приподняться с кровати, спросил он у отца, который быстрым движением руки раздёргивал шторы, пуская яркие лучи солнца в комнату сына.
- И тебе доброе утро, сынок! - так же грубо продолжал отец.
- Боже мой, как же голова болит! - Влад, зажмурившись, держал руками голову.
- Надо думать! После вчерашнего количества выпитого я вообще не знаю, как ты жив остался? - отец подошёл к кровати сына.
- Я ничего не помню, - стонал Влад.
- Оно и к лучшему! - усмехнулся отец. - Ты вчера в «Махаоне» такой концерт закатил, что окажись там папарацци, карьера бы моя коту под хвост!
- Я ничего не помню! - повторил Влад, вытягивая слова.
- К тебе там гости! - кивнул отец в сторону двери.
Влад оторвал голову от подушки:
- Кто?
- Говорит, твоя девушка.