И вот показалась группа пассажиров из 48-ми человек, разительно отличающихся одеждой от остальных прибывших пассажиров.
Впереди них гордо шествовали полковники Бенжамин Харрис и Виктор Медведев, сопровождающие сотрудников фирмы и членов их семей в полете.
Все вновь прибывшие столпились вокруг меня и генерала Эйдена Брауна и бросали на нас напряженные взгляды.
Я поздравил всех с прибытием в Вашингтон и представил им трёхзвёздочного генерала, который произнес короткий спич и пожелал вновь прибывшим счастья на новой родине.
Затем все погрузились в автобус, который быстро доставил нас до здания новой фирмы, где каждая семья получила солидные подъемные, а также адреса их будущего местожительства.
Я коротко изложил всё, что людям было необходимо знать на первое время, а затем для каждой семьи подогнали такси с сопровождающими и развезли по новым адресам, назначив общий сбор на 10 часов утра в среду.
Я же пригласил генерала и обоих полковников в свой отремонтированный дом, где их ждал королевский прием.
Обед прошёл на высшем уровне.
Все трое пожилых мужчин масляными глазами смотрели на Камиллу, которая держала себя вполне уверенно, как женщина, знающая себе цену.
Обалдевший полковник Медведев с моего разрешения отправился на экскурсию по дому, а затем, облачившись в новые купальные принадлежности, вся компания, включая Камиллу, отправились в новый, невероятно красивый бассейн с водопадом, спустившись туда со второго этажа дома по специальной наклонной плоскости, заполненной невероятно прозрачной водой.
Но мне казалось, что мужчины любуются не столько невероятным бассейном, сколько потрясающей фигурой моей любовницы. А во взгляде полковника Медведева я видел затаенную зависть, если не сказать откровенную ненависть к успешному хозяину, который достиг в жизни немыслимых высот, предав родину!
И в этот момент я отчётливо понял, что вояке ни в коем случае нельзя доверять, то есть по отношению к нему подтверждались уже посещавшие меня мысли. Я сразу же вспомнил известную поговорку:
- Сколько волка не корми, всё равно он в лес смотрит!
Такая уж человеческая натура, и с этим, увы, ничего поделать невозможно!
Компания не расходилась до позднего вечера, после чего генерал Эйден Браун раскланялся и отправился домой, а гости из Киева пошли отдыхать в комнаты, любезно предоставленные им Камиллой…
Во вторник мы вчетвером собрались у генерала в кабинете и обсудили текущие вопросы, а затем я с обоими полковниками посетил здание фирмы, прогулявшись по тихим улицам Арлингтона.
Там я первым делом вручил полковнику Медведеву комплект формы фирмы, пошитый по его размерам, и сам облачился в новую форму, придающую мне стильный стильный вид.
Затем мы обследовали основные помещения в здании и во флигеле, и я выделил Медведеву небольшой но удобный кабинет, на двери которого висела строгая табличка с надписью:
Colonel Viktor Medvedev, Head of the regime
Это означало: Полковник Виктор Медведев, Директор по режиму
Довольный полковник тут же уселся в кресло и включил компьютер, а затем и телевизор, который находился на противоположной стене.
Мои гости остались под впечатлением от увиденного, и, возвратившись в мой кабинет, прошли мимо нового секретаря – миловидной, и можно даже сказать красивой, тридцатилетней блондинки, которую я взял на работу по совету генерала Эйдена Брауна.
Кстати, она с отличием окончила Йельскую школу права, которая находится в Нью-Хейвен, Коннектикут.
О престижности этой школы говорит тот факт, что она ежегодно занимает первое место в рейтинге школ права в США с тех пор, как журнал U.S. News and World Report начал публиковать такую оценку.
Это была интересная, серьезная, знающая себе цену особа, так что я даже не пытался заигрывать с ней, понимая, что могу накликать на себя неприятности…
Я долго не мог запомнить ее странные имя и фамилию и чувствовал себя с ней не в своей тарелке, даже временами жалея, что согласился с мнением Эйдена Брауна, позабыв постулат, что секретаря, как жену, выбирают самостоятельно, хотя, в тоже время, она была исключительно квалифицированным юристом, что на первых порах моего пребывания в США было невероятно важно для меня!
Про себя я называл секретаря «очковой змеей», хотя её звали Кэндис, что означало «целомудренная».