- А почему ты не отвезла меня к друзьям или в больницу?
Сначала она сама должна была убедиться в том, что Крис не станет кричать на каждом углу о том, что видел.
- Какая разница. В больнице пока заполнишь всякие бумажки, ты мог истечь кровью. Кроме того, ни документов, ни бумажника при тебе не было. А непрофессиональные гонки, как ты знаешь, запрещены законом. Ты хотел бы с раненой ногой еще иметь дело с полицией?
- Все-все-все, я признаю, что ты поступила совершенно правильно. Ну, так я могу, наконец, узнать имя своей спасительницы?
- Кайла.
- Кайла, приятно познакомиться. Я - Крис, но ты, вероятно, это знаешь, - он протянул руку.
Девушка колебалась всего каких-то доли секунды, прежде чем вложить свою ладонь в его. Но мужчина вместо того, чтобы пожать ее, резко потянул девушку на себя. Не ожидая такого поворота, Кайла растерялась, повалившись на него. Крис тут же оказался сверху, несмотря на то, что нога протестующе заныла.
- А вот так я предпочитаю благодарить своих спасительниц.
И не давая ей опомниться, мужчина впился требовательным поцелуем в губы девушки. Кайла оцепенела от неожиданности, она уперлась в грудь мужчины руками, бедром чувствуя его некстати пробудившееся желание, которое так красноречиво упиралось ей в ногу. Но она ведь с легкостью могла отпихнуть его, сломать ребра одним только нажатием ладоней, только ничего такого она не сделала ни в ту же секунду, оказавшись под ним, ни после. Вместо этого Кайла позволила себе ответить на поцелуй. Казалось, тело Криса немного расслабилось, как только он почувствовал, что его не собираются отталкивать. Губы девушки стали податливыми и мягкими, она приоткрыла ротик, впуская его. И мужчина потерял голову от ее манящей притягательности. Она все еще прикасалась ладонями к его груди и тепло, исходящее от ее рук, жгло. Стало невероятно жарко, казалось, даже воздух вокруг них накалился. Его губы неистово терзали ее рот, поглощая каждый невольный полувздох-полустон. Он сжимал в ладонях ее талию, даже сквозь одежду, чувствуя то, какой горячей стала кожа. Рука поднялась выше и сжала мягкое полушарие груди. Кайла вздрогнула, открыв глаза, в них плавилось серебро, но Крис этого не видел. Давно забытые чувства накрыли ее с головой. Сколько времени прошло, когда мужские руки вот так властно ласкали ее тело, когда кто-то так неистово касался ее губ своими. Она снова закрыла глаза и задрожала, внезапно перед мысленным взором предстал образ Филиппа. Обреченно застонав, Кайла напряглась, с силой надавив на грудь Криса. Но он не собирался останавливаться, еще не успев понять, что в ней произошли какие-то перемены. Девушка увернулась от него, надавив рукой на раненое бедро.
- Черт! Женщина, ты что творишь?! - взревел он, хватаясь за ушибленное место.
Кайла тут же вскочила с постели.
- Никогда. Слышишь? НИКОГДА. НЕ. СМЕЙ. ТАК. ДЕЛАТЬ. Понял? Я не разрешала! - ее симпатичное личико покраснело от гнева.
- А мне кажется, ты была совсем не против, - сквозь боль усмехнулся он.
Кайла выскочила из комнаты и Крис хмыкнул. Ему показалось или он действительно услышал рычание.
Кайла буквально бежала по коридору, не разбирая дороги. В душе клокотал гнев. На этого, невесть что возомнившего о себе, самоуверенного наглеца. На саму себя. Она злилась на эту непростительную слабость, которую вызвал в ней поцелуй Криса, на то, что ей хотелось повторения. Но ведь так не должно быть, это неправильно, кричал внутренний голос. А как же Филипп? Кайла кусала губы. "Я предала его, я запятнала его память, позволив чужому мужчине прикасаться там, где раньше касаться имел право только мой жених, мой единственный". Почему она вдруг оказалась такой слабой? Почему именно этому мужчине удалось пробудить в ней давно забытые чувства? Зачем она вообще притащила его сюда? Она могла просто оставить его там, в заброшенном районе доков. Но она не сделала этого. Крис хотел защитить ее, ценой своей жизни, он держался на ногах из последних сил, но продолжал заслонять ее собой. А по сему он заслужил хотя бы того, чтобы она исцелила его раны.
А вместо благодарности этот нахал застал ее врасплох. Будь это кто-то другой, она бы уже давно пересчитала ему все кости, но этому почему-то не могла, не хотела. Неужели она вот так просто может забыть Филиппа? Едва кто-то другой ее коснется и все. Неужели Маркус был прав, сказав ей однажды, что страсть самки неутомима, как бы она не пыталась ее спрятать, похоронить навсегда. Рано или поздно она проявит себя с тем самцом, который почувствует это и будет готов принять. Ирония судьбы, к глубочайшему разочарованию ее ненавистного ухажера этим самцом оказался не он. Но все равно приятного мало, этим другим оказался человеком. Существом, который во много раз слабее ее. Или может она ошибается? Может, это она слаба и Блэйк прав. Ведь смог же он каким-то образом пробудить в ней страсть.