Прищур луны, веснушки звезд,
Мотив, как будто выдох. Мост
Вздремнул наперекор теченью,
Как кур в ощип, кусок печенья -
В остывший и горячий чай,
Туда попавший невзначай....
Манжет сюжета глуп и пуст.
Потраченный напрасно хруст
Под каблуком продрогшей ветки,
Похож на шепот табуретки…
Быть может это чушь и лесть,
Но в этом вздоре что-то есть!!!!!!!!
Дождь заставлял открыть окно,
Плевал в надбровие его,
Но снег, насыпав неба крошки,
Прижал морозною ладошкой
Судеб прозрачные сады -
Слюды замерзшие следы…!
Желаний нет
Желаний нет, стоят, не плавясь, свечи
недалеко – в груди, в плену огня
блестят глаза твои, и нашей встречи
Течет родник с того шального дня
И пятый день душа живет отдельно
и пятый день – почти что пятый год!
болезнь любви по-прежнему смертельна
Но не для всех, выносливый народ.
Глоток души? Хмельная ласка… Глупый!
Что ты наделал? Чем теперь дышать?
Я не хочу искать чужие губы
И ничег не стану предрешать
Я потерплю. Чего терпенье стоит?
Дневная роль, слез о подушку стук.
Во мне разлука нежности удвоит.
Я жду!…твоих: печалей,бед и мук…
Землянику объели косули…
Землянику объели косули.
После пира косули вздремнули
На присыпанной влагой траве,
Так и всё, недоступное мне,
Очень просто, обыденно, гладко
Словно в доме, где нет беспорядка.
Если бы землянику не съели.
Если бы птицы песен не пели,
Кто б тогда, наступившему мне
На тропинку при влажной луне,
Оправданию времени дал,
А не встал и сказал:" Я устал…"
Землянику объели косули.
После пира косули вздремнули
На присыпанной влагой траве,
Так и всё, недоступное мне,
Очень просто, обыденно, гладко
Словно в доме, где нет беспорядка.
Июль 2001, Кордон Каверинский
Зимнее
Побелило Луну и закрасило.
Обломало все ветки у ясеня.
Заморозило реку и озеро,
Снег засыпал, что осенью бросило.
Поле белое, ровное, чистое.
Солнце яркое, спелое, близкое.
Дни же яблоком – мнутся и катятся,
А уйдёшь, так никто не спохватится.
Расставания бремя и жалоба.
Лёгкий шторм и наклонная палуба.
Кто уходит, обратно не просится,
Всё проходит и ветром уносится.
Ночь глубокая, зыбкая, зябкая.
Жизнь красивая, милая, всякая.
Что забыто совсем – не забудется,
Что задумано – будет и сбудется
Побелило Луну и закрасило.
Обломало все ветки у ясеня.
Заморозило реку и озеро,
Снег засыпал, что осенью бросило.
Итак…
Итак, мне писать незачем и жить не о чем мне
И плакать плечу не по чем, и живу огня вне.
Мне тебя вымудрить бы, и забыть.
На дельфине, на белом, к белой ночи уплыть.
Я иду простыней улицы и проспектом луны.
Все тут, кроме меня, – умницы.
Вместо мошек – слоны.
Отвергая других – бабочкой быть.
Ядом гусениц – спесь.
Взвесь плохое свое, о котором забыть,
Так же трудно, как спеть.
От ладошки ветров мне бы не ускользнуть
и от мыла волны
Мне бы только сказать:
"Будь любым, только будь!
Мы друг другом больны!"
Не обидно, что ты весел,
но – черств
для моих бед…
Мне обидно, что ты есть. И тебя – нет…
Мой сорвался вояж. Мысли – сон, сны – мираж. Рифма зла и проста.
Мне б уткнуться в плечо, но актерский кураж – словно в воду с моста.
Мне бы пепел своих ветреных чувств
и твоих взвесь
Отмести и услышать: "Ну все! Я – здесь…"
Итак, мне писать не на чем и жить не о чем мне
И плакать плечу незачем, и живу огня вне.
Мне тебя вымудрить бы, и забыть.
На дельфине, на белом, к белой ночи уплыть.
Игра воображенья
Сутулят небо хлопья облаков,
И, начертив пощёчины движенья,
У города взлетел и был таков
Твой самолёт – игра воображенья.
Пусть так. Решил?! Но вот зачем привык?
Как смел с неутолённостью расстаться?
Живём так мало, всё решает миг,
А ты рискнул с мгновеньем не считаться.
Тебя смутил мой утомлённый взор,
Но стать ничьей не каждой удаётся.
Влюблённых вздор, как мимолётный сор,
На головы летит, кому придётся.
Не знаю я – близка иль далека
Расплата за утехи роковые
Звучит во мне струна, твоя строка
И все слова, и добрые, и злые.
Сутулят небо хлопья облаков,
И, начертив пощёчины движенья,
У города взлетел и был таков
Твой самолёт – игра воображенья.
И, если он тебя к себе вернёт,