Сорокин. Безусловно. С первых дней, как вы приехали...
Входит Ратников.
Ратников. Прошу извинения, спешил, но задержали.
Петров. Времени мало, перейдем к делу. Александр Михайлович, пожалуйста. (Присел в стороне.)
Горбачев. Видите ли, Степан Петрович, я сделал проект несколько иначе. Одним словом, вопреки вашим указаниям.
Ратников. Вы все по-своему... Художники... Не являетесь, когда вас просят.
Горбачев. Я работал.
Ратников. Ладно, ладно. Ведь мы же с вами договорились.
Горбачев. Вот новый поселок.
Ратников (рассматривает). Подождите, подождите. (Недовольно.) Коттеджи? Ну-ка, дайте мне мой проект.
Горбачев (подавая проект). Этот проект хуже.
Ратников. Ну уж, что лучше, что хуже, вы дайте нам разобраться. Мы стоим к народу ближе и, честное слово, его нужды и запросы знаем лучше, чем вы. Нам оказали доверие, разрешите его оправдать. Мы тоже кое в чем разбираемся. Следим за архитектурной мыслью и, будьте покойны, ренессанс отличим от ампира... Человек завтрашнего дня хочет жить иначе.
Горбачев. Завтрашний день готовят люди, живущие сегодня, и мы в течение полугода поселим в домах тысячи людей.
Ратников. А вы меня политграмоте, товарищ Горбачев, не учите. Ошиблись? Признайте ошибку. Проекты ваши спрячьте.
Горбачев пытается ему возразить.
Вам завтра лететь, спорить не время. Ну, все. (Собирается подписывать.)
Горбачев (решительно). Я как главный архитектор города этот проект не подпишу. Я его отвергаю.
Ратников (чрезвычайно удивлен). Что? Что такое здесь? Вообще, кто хозяин в городе? Кто, вы мне ответьте? Иных проектов не будет. Дискуссия исключается.
Горбачев. У товарища Петрова, по-моему, другая точка зрения.
Ратников. Оставьте товарища Петрова в покое. Иван Васильевич человек в городе новый. Ему нужно помочь. И мы помогаем. Ему после армии надо осмотреться, вполне естественно... Что вы его в архитектуру тянете, отрываете от партийных дел? Характер проявляете... Мысли свои всякие... Не нужно этого...
Горбачев (Петрову). Иван Васильевич, мне трудно...
Петров. Я еще не разобрался...
Горбачев озадачен.
Вот товарищ Сорокин, может быть, нам поможет.
Ратников. Ну, конечно. Иван Иваныч, как ты думаешь?
Сорокин. Понимаете, как тут все сошлось. Два мнения. В этом проекте что-то есть, а чего-то нет... Мне кажется, что вообще можно найти компромисс, так сказать... Одни любят так, другие — этак... Я бы, со своей стороны, предложил такую комбинацию: один дом большой, один маленький, один маленький, один большой.
Ратников. Ты что, сдурел?
Сорокин. Степан Петрович... Можно иначе: левая сторона — маленькие, правая — большие.
Горбачев, всплеснув руками, садится.
Александр Михайлович, или можно так, шахматным порядком — клеточками.
Ратников. Да ты что? Шахматист нашелся! Тебя просят сказать, как я тебе говорил... Каково твое мнение?
Сорокин (с достоинством). В моей точке зрения произошли изменения.
Ратников. Понимаю. Переметнулся.
Сорокин. Степан Петрович...
Ратников. Молчи, флюгер!
Сорокин. Как вы сказали?
Ратников (Петрову). Ничего не понимаю. Странные люди нас окружают. (Горбачеву.) Да вы поймите, для кого вы делаете. Для потомков!
Петров. Где ты все с ними встречаешься, с потомками-то? Может, дашь адресок, я бы зашел побеседовать.
Ратников. Что? Что?
Петров. Не завидую я той жизни, которую ты готовишь потомкам.
Ратников. Это почему?
Петров. В голой степи кирпичные коробки...
Ратников. У нас степная полоса.
Петров. Степная. Но если ты не умеешь думать о людях, которые живут сейчас и которые строят будущее, строят всерьез, действительно заботясь о потомках, значит, ты не думаешь и о людях будущего.
Ратников. Ну, знаешь...
Петров. Знаю... Будущее... Я о нем мечтал в горах под Новороссийском, другие — в днепровских плавнях... каждый думал и мечтал о нем. Только сейчас нам приходится и о сегодняшнем дне думать, и в буднях копаться, и о будущем мечтать. А трудно тому, кто в сегодняшнем человеке не видит этого самого завтрашнего человека, не видит его будущего.