Шамиль в сопровождении высокого, атлетического телосложения мужчины прогуливался по асфальтированной дорожке своего небольшого парка, окружающего загородный дом. Несмотря на жару, его гость был одет в строгий темно-синий костюм и галстук, но невозмутимое выражение лица не давало даже малейшего повода думать, что эта одежда причиняет ему страдания.
Зелимхан Умаров, приехавший полчаса назад, рассказывал хозяину о делах, которые не обсуждались по телефону и не доверялись посыльным.
Зелимхану было почти сорок. Уже не молодой чеченец, всегда с невозмутимым выражением лица, курировал основную часть легального бизнеса столицы, который принадлежал диаспоре. Его сегодняшний приезд к боссу был вызван событиями, развернувшимися вокруг пассии Черного Принца – Ларисы Пузыревой. Являясь промежуточным звеном между Шамилем и этой женщиной, которая и не подозревала о существовании кого-либо еще, кроме Умарова, он выполнял роль ниточек, тянущихся от пальцев кукловода к конечностям куклы.
Нельзя сказать, что Шамиль никогда не видел Ларисы. Он несколько раз посещал ее заведения, под видом обычного посетителя.
Напрямую с людьми, подобными ей, Шамиль встречался в исключительных случаях. Зачастую день разговора с человеком такого уровня приходился на последние минуты его жизни на этом свете, однако Пузырева была своего рода исключением из правил. С ней он навряд ли посмеет разделаться, если она «напорет косяков».
– Значит, парень действительно не промах, – задумчиво произнес Шамиль, дослушав рассказ Зелимхана, и остановился у небольшого искусственного пруда, с нависшими над водой ивами. – Где этот деятель сейчас?
– В милиции.
С минуту полюбовавшись лилиями, Шамиль развернулся лицом к своему провожатому:
– Если машину пытались угнать вчера, то как этот человек оказался с Ларисой сегодня? – Он испытующе посмотрел на Зелимхана. – Неужели ночевал у нее?
– Не знаю, – Зелимхан пожал плечами. – По крайней мере, она отказалась от предложения заменить Спицына.
– Чем мотивировала? – Шамиль напрягся.
Не хватало еще, чтобы эта шалава закрутила романчик со своим спасителем. И это сейчас, когда Масуд уже здесь. До этого времени Шамиль закрывал глаза на ее связи, заранее зная, что, ограничив свободу, лишь навредит делу. Пузырева нужна была ему как приманка для капиталов богатого и пока не жалеющего денег араба. Кто его знает, что может произойти, если Масуд узнает о ее любовных интрижках. Наверняка распорядится убить и потеряет интерес к Шамилю, а это неминуемо отразится на финансовой помощи.
– Мотивировала? – вспоминая состоявшийся накануне разговор, переспросил Умаров и, чувствуя напряжение, охватившее хозяина, опустил взгляд. – Сказала, этот парень отвезет ее домой, а с утра просила приступить к решению вопроса о его трудоустройстве.
– Куда они поехали потом?
– Не знаю. Доку со своими людьми сел ему на хвост только утром, у офиса.
– Ладно, пускай пока посидит в обезьяннике, – Шамиль неожиданно рассмеялся и похлопал помощника по плечу. – А вообще редкий случай, не чеченец, а русский оказался за решеткой!
После оформления протокола Филиппова водворили в камеру для временно задержанных.
В отделении вели ремонт, поэтому всех нарушителей размещали вместе.
В небольшом помещении, отделенном от коридора решеткой, скопилось пять человек.
Антон был абсолютно уверен – чеченцы используют факт нападения на их человека в своих интересах. Наверняка и Лариса, если организация слежки была ее инициативой, пойдет у них на поводу. Милиция и прокуратура, в случае лояльности по отношению к нему, рискуют быть обвиненными на весь мир в национальном притеснении и попирании прав кавказцев. Нас, мол, за одно отсутствие регистрации могут невесть сколько в обезьянниках держать, а русский средь бела дня напал – и хоть бы хны.
В случае, если Родимову удастся все же вытащить его отсюда, полный провал по нейтрализации Черного Принца обеспечен.
Под конец рабочего дня его наконец вызвали. Уже не молодой сержант, проведя по узкому коридору, открыл перед ним двери в небольшое прокуренное помещение.
Три стола, на одном из которых стоял компьютер, три стула, сейф и книжная полка с юридической литературой представляли стандартный набор мебели служебного помещения МВД. На заляпанном бурыми пятнами подоконнике шумела кофеварка.