— Она что с дуба рухнула? — немного прихр*нел Андрей. Такой выходки он от Катарины не ожидал. У него сложилось впечатление, что она вполне адекватная и уверенная в себе женщина. Неверное впечатление, судя по всему. — То, что она неплохо сосет, еще не означает, что она может на моих людей орать и устраивать черт знает что! Что ты ржёшь? Что ты ржёшь, я спрашиваю?
Фетисов буквально захлёбывался от смеха, даже согнулся пополам. Поздняков поднял брови, наблюдая за веселящимся другом. Ему-то весело не было. Он дал ему минуту, чтобы тот хоть немного пришёл в себя.
— Рус, тебе санитаров вызвать? — терпеливо поинтересовался Андрей. — А то я смотрю ты совсем белый-белый, горячий-горячий.
— А то, что благодаря твоей бывшей невесте у Катарины новое прозвище, — всё ещё посмеиваясь, произнес Рус, — резиновая Зина! И ты почти точь в точь повторил слова Лики про услуги сексуального характера!
— Причем здесь Лика? — Андрей уже мало понимал в происходящем. Захотелось выпить. Сильно. Налитый виски манил, но показывать слабость перед Русом не хотел. У его СБшника итак слишком дерзкий характер и соответствующие манеры, поэтому показывать свою предсказуемость и кормить этим его эго не собирался.
— А то, что Анжелика Петровна остановила потасовку и устроила прилюдную словестную порку разбушевавшейся стриптизёрше. Та пыталась ей нозить, но Лика быстро поставила ту на место, — любезно отчитался Фетисов, подавившийся смешком, когда Поздняков всё-таки не выдержал и залпом выпил стоящий перед ним виски.
— А ты откуда всё это знаешь? Тебя же здесь не было?
— Я видео просмотрел с камер наблюдения, — хмыкнул Руслан. — Тоже хочешь глянуть?
Андрей молча кивнул, потёр подбородок. Он конечно знал, что Жора устроил тут бардак и совсем запустил дела, но чтобы настолько…
— Я уже начал внутреннее расследование, — уже серьезно произнес Фетисов. — Похоже, это не единственная выходка Кати. В прошлом месяце две танцовщицы гоу-гоу спешно уволились, дело там не чисто. Люди молчат, что-то недоговаривают. Похоже, Георгий Катаринку покрывал всё это время, и тебе о её выкрутасах не докладывали. Сам понимаешь, если девица неуравновешенная, от неё проблемы могут быть большие.
— Ты прав, — кивнул Поздняков. — Никогда бы не подумал, что она способна на такое. Всегда производила впечатление нормальной и адекватной.
Правда разговаривали они слишком мало для того, чтобы делать на этот счет правильные выводы. Обычно Катарина была или на коленях, делая ему минет, или стояла раком, когда он драл её сзади.
— Ладно, пойду копать и добывать информацию, а ты видео-то посмотри, — посоветовал друг, положив флешку с информацией на стол. — Твоя Лика Катарину на раз два уделала. Такая женщина! В общем, посмотри. Тебе точно интересно будет!
***
Катарина появилась в его кабинете, когда Поздняков уже отсмотрел видеоматериал, где она играла роль главного антагониста. Как оказалось, подглядывание имеет свои весомые плюсы. Например, можно разглядеть то, что от тебя тщательно скрывают и сделать соответствующие выводы. Ката, например, действительно думала, что, оказывая ему интимные услуги, приобретает статус неприкасаемой. Лика же имела стальной характер, который он не разглядел за все месяцы сожительства с ней. А ведь он думал, что умеет разбираться в людях. Как оказалось, не очень…
— Андрей, можно с тобой поговорить? — Ката сделала несчастные глаза побитой жизнью овечки. Этакая испуганная кошечка, которая боится получить люлей от хозяина. — Андрей, тут такое с утра произошло…
Поздняков окинул стриптизёршу внимательным взглядом. Она определённо подготовилась к встрече с ним. Тренировочные легинсы и майку сменило обтягивающее платье до колен. Оно вроде бы всё скрывало, но в тоже время подчёркивало все достоинства фигуры — крутые бедра, подтянутую попу, тонкую талию и грудь немаленького размера.
— Да уж, — на его лице не мелькнуло и тени эмоций, хотя ему было интересно, что же предпримет Катарина в данной ситуации, — уже наслышан.
Девушка нерешительно помялась на входе в кабинет. Поздняков не давал ей возможности «прочитать» себя и выстроить какую-то определённую модель поведения. Безэмоциональность и молчаливость иногда раскрывали собеседника больше, чем самые задушевные разговоры. Тяжело вздохнув, она прикрыла за собой дверь и прошла к ближайшему креслу, легко опустилась в него.
— Не возражаешь, если я закурю? — поинтересовалась Ката, подарив мимолётную, вымученную улыбку. — День выдался нервным.