— Тут ты выглядишь такой счастливой, — не оборачиваясь к ней, прокомментировал Андрей.
— А ты хотел бы, чтобы я всю жизнь убивалась по тебе? — не удержалась от ехидной шпильки Анжелика.
Поздняков нахмурился, немного встряхнул головой, словно прогоняя нежеланные мысли, и посмотрел на неё.
— Нет, — в конце концов ответил он, грустно улыбнувшись, — не хотел. Я всегда желал тебе только счастья, Лика, поэтому и отпустил. Можешь верить, можешь не верить. Просто видеть, как кто-то другой сделал то, что не смог в своё время ты, больно.
Анжелика, не ожидавшая настолько откровенных признаний, немного опешила. Поздняков никогда не демонстрировал слабость. Никогда. Никому. Ни при каких обстоятельствах.
— Так почему ты в своё время не сделал это? — осторожно поинтересовалась Минаева, понимая, что ступает на тонкий лёд. С Андреем всегда было сложно говорить о чувствах. Он не умел этого делать и не хотел учиться. Лика часто формировала мнение на тот или иной счет исходя только из поступков мужчины, так как Поздняков просто не привык что-либо объяснять или комментировать.
— Глупый был, — хмыкнул Андрей. — Слабый. Думаешь, только девушки подвержены страху? Мужчины тоже бояться. Я вот так страшился зависимости от кого-либо, что сделал всё, чтобы продемонстрировать, что абсолютно свободен в своих действиях. Глупо и некрасиво, но мои поступки выросли из детских комплексов. Довольно трудно доверять женщинам, если всю жизнь они тебя использовали и бросали.
Лика поняла, что он говорит о матери и мачехе. Когда она узнала, как эти женщины поступили с маленьким Андреем, то захотела крови. Их крови. Нельзя. Нельзя так издеваться над дитём. Обе идиотки, каких ещё поискать. В чём-то Анжела понимала его. Но она-то тут причём? Она не бросала и не предавала.
— Я бы никогда не предала тебя, — против воли сказала она.
— Знаю, — усмехнулся он устало. — Думаю и тогда знал, но… Страх зачастую мешает адекватно воспринимать ситуацию, и страх быть зависимым от женщины оказался сильнее страха потерять тебя. Прости, Лика. И давно должен тебе был сказать эти слова и попросить прощения, но не рисковал. Знал, что, снова увидев тебя, мне сорвёт планки и стану пытаться вернуть всё, что было между нами.
— А что между нами было, Андрей? — спросила Анжела обречённо. — Мы вроде и были вместе, но находились порознь. Я строила замки из песка, не желая видеть реальность за розовыми очками, ты же всеми силами пытался сохранить хвалённую независимость. Мы парой по-настоящему никогда и не являлись. Ты был прав, мы слишком разные.
До этого момента Лика как-то не пыталась посмотреть на их ситуацию в полном широкомасштабном формате, чаще фокусировалась на собственных эмоциях. Сравнивая ту миленькую самоуверенную девочку и женщину, которой она стала, то поняла, что все события, произошедшие в её жизни, пошли ей на пользу. Иногда женщине судьба посылает человека, чтобы преподать урок. Жаль только, что она так долго не могла отпустить негатив, тем самым перекрывая кислород самой себе и Матвею.
— Ты решил пообедать здесь? — перевела Минаева тему и указала рукой на собранный стол. Ей не слишком хотелось оставаться с ним наедине дольше, чем на несколько минут, и Лика надеялась, что обедать они будут в общественном месте. Во избежание двусмысленных моментов, так сказать. Но Поздняков в который раз решил по-своему.
— Почему нет? Так будет удобней и тебе, и мне, — пожал могучими плечами Андрей. — Насколько я помню, ты любишь итальянскую кухню.
Вопросительный взгляд в её сторону, заставил девушку кивнуть, но с места Лика не сдвинулась, продолжила стоять на месте. Внутренним чутьём чувствуя, что ещё чуть-чуть и попадёт в западню. Поздняков поставил на место фоторамку и шагнул к ней, Анжелика поёжилась под его тяжёлым взглядом. Против воли Минаева стала беспокоиться, глядя на то, как Поздняков с неповторимой грацией смертельно опасного хищника приближается к ней. Волей-неволей, начинаешь чувствовать себя добычей, и Лике это чувство категорически не нравилось.
— Что тебе от меня надо, Андрей? — не выдержала она сгущающегося напряжения. Он как будто ждал от неё каких-то действий, изучал. Хотелось ей быть полностью равнодушной, но не получалось. Сердце против воли хозяйки стало грохотать, разгоняя кровь.
Он остановился совсем рядом, подавляя высоким ростом и внушительным разворотом плеч. Поздняков мог притворяться цивилизованным бизнесменом, но внутренняя первородная дикость плескалась в его темных глазах. Её не могли скрыть ни дорогие деловые костюмы, ни попытки самого Андрея обуздать темперамент. Как льва не наряди, сути это его никак не поменяет. Можно заставить хищника выступать в цирке, но никто не даст гарантии, что однажды он не сорвется и не откусит тебе голову.