протягивает его в направлении моего голоса.
- Логика диктует иное решение.
О, нет. По логике вещей, ей следовало оставить себе и то, и другое. А не отдавать то, что ей и
самой нужно. Интересно.
- Возьми браслет, - настаивает Джада. - Это имеет смысл.
- Какой смысл в том, что у тебя останется мое копье?
Изумрудный взгляд пронзает место, на котором я стою, будто она одним лишь своим
неумолимым взглядом может придать мне желаемую форму.
- В этом вся я. Я убийца. Так было всегда. И никогда не изменится. Держись от меня подальше.
Не то я отменю твою свободу перемещения.
Браслет со звоном падает на мостовую к моим ногам.
Джада исчезает из вида.
Глава 39
- Чего ты ждешь? - требовательно спрашивает Светлая Королева, тщетно пытаясь замаскировать
страх высокомерием. - Скрепи договор и отправляйся в Дублин.
Она боится его поцелуев.
А было время, она их жаждала.
Темный Король завершил сложный процесс саморасщепления, сжимая фрагменты до новых
человеческих форм, которые никто их живущих в Дублине прежде не видел.
Он никогда снова не посещает мир в человеческом облике, который был идентифицирован.
Люди узнают его, начинают чего-то требовать, распиная его своими бесконечными, глупыми
просьбами. «Установи законы, высеки их на камне, научи нас жить!»
Абсурд, сбивающий с пути истинного человечество, распространяется с планеты на планету
словно чума, заселяет звезды. Его поражает, что они все ещё продолжают настаивать.
Однажды он сказал им правду.
Высек одну единственную заповедь на каменной плите. «Живите так: предпочитая. Нет правил -
всё дозволено».
Человек, которому он доверил скрижаль, разбил её на месте, высек десять команд на двух
каменных плитах и спустил их вниз с горы с церемониальной помпой пророка.
С тех пор этот мир раздирают религиозные войны.
Вполне вероятно, что именно из-за этого случая со скрижалями он и чувствует надоедливые
приступы ответственности за эту планету. Ему не стоило ничего высекать.
Он стряхивает с себя задумчивость и смотрит на конкубину сверху вниз. Он придал себе форму,
которая выше её и шире, подходящую ей по размеру, облекся в тот же образ, который был на нём в
тот день, когда они впервые встретились, почти миллион лет назад.
Она ничего не помнит о времени, проведенном с ним. Он помнит за двоих. Он в том же одеянии.
Раздвинув края её мантии, он обхватывает руками ее талию и перемещает их сквозь
пространство и время в другое место, ловко воздвигая барьеры и стены, замыкая тем самым тюрьму,
в которой он оставит её, пока будет притворятся, что пытается спасти мир, который спасти
невозможно.
Он глубоко вдыхает витающие в воздухе воспоминания, запах пропитанной сексом кожи,
покрытых потом крыльев, смятых страстью простыней. Он не был здесь уже достаточно долго.
А когда-то их будуар света и теней, огня и льда, был единственным местом, где ему хотелось
быть.
Так было до того дня, когда он нашел её мертвой внутри их святилища, и безумие не обуяло его.
У покрытой инеем хрустальной стены на инкрустированном бриллиантами помосте стоит
круглая кровать, покрытая шелками и белоснежным горностаевым одеялом и занимающая большую
часть белой половины спальни. Душистые кремовые лепестки, разбросанные по мехам, наполняют
своим ароматом воздух. Роскошный белый ковер лежит у огромного алебастрового очага, в котором
Перевод сайта www.vamplove.ru
ослепительно-ярким пламенем горят, потрескивая, бело-золотые поленья. Тысячи крошечных
алмазно-ярких огоньков, сверкая, лениво парят в воздухе. Её половина - яркий, счастливый,
солнечный денек. Потолок её спальни - чистое голубое небо.
Он поворачивает голову и вглядывается сквозь зеркало в позолоченной раме, первое из
сотворенных им Зеркал.
Его спальня размером с футбольное поле, она драпирована черным бархатом и мехами,
укрытыми темными лепестками с пикантным ароматом. Посреди глыб темного льда простирается
кровать. У одной стены иссиня-черное пламя взмывает вверх к потолку, где его поглощают темные
звезды фантастической туманности, сияющей в голубой дымке.
На какое-то мгновенье он видит её там, на его кровати, откинувшуюся на темные, блестящие
меха, смеющуюся. Сумеречная ледяная глазурь покрывает её волосы, горсть бархатистых лепестков
опускается на её обнаженную грудь.