прорастать в нос, рот, ноздри или другие части лица, и эти побеги могут нести на себе цветы или фрукты.
Перевод сайта www.vamplove.ru
От пола до потолка по всему периметру зала стоят блестящие книжные полки. За изящными
перилами - узкие проходы с полированными лестницами на смазанных роликах, скользящих от
одной секции к другой.
Взглянув вниз, справа от книжных шкафов можно заметить журнальные столики, заваленные
прошлогодними октябрьскими изданиями, а слева - старомодный кассовый аппарат, готовый
огласить продажу звоном серебряного колокольчика, и мой розовый Ipod на док-станции с «Bad
Moon Rising», «Tubthumping» и «It’s a Wonderful World» в списке воспроизведения.
Вполне возможно, в этом списке есть и «Good Girl Gone Bad».14
Я резко вдыхаю и замираю, увидев, как в сопровождении Бэрронса и Риодана входят Темные
принцы.
«СОКРУШИ ИХ, УНИЧТОЖЬ, ПРОНЗИ КОПЬЕМ,» - ревет во мне Синсар Дабх.
Закрываю глаза и использую уже известный прием: думаю о чем-то отстраненном, чтобы книга
не могла пробиться к моему сознанию.
Когда я была маленькой, папа читал мне стихи. Чем лиричней и музыкальней они были, тем
больше мне нравились. Мне кажется, у меня всегда была какая-то болезненная тяга к ним, видимо, у
отца тоже, раз он потворствовал мне. Теплыми летними вечерами мама готовила ужин, слушая нас, и
качала головой, изумляясь нашему выбору. Я не понимала их смысла тогда, мне просто нравилось,
как льются слова. Меня очаровала «Кремация МакГи». «Сон во сне» казался мне гипнотическим, а
«Колокола» завораживающим. Но больше всего без ума я была от «Пепельной среды» Т. С. Эллиота.
В седьмом классе для школьного проекта я декламировала «Ворона», заработав себе ярлык
«ботаника», чтобы от него избавиться мне пришлось пойти на крайне модные меры. Сейчас,
оглядываясь назад, я понимаю, что это был мрачный выбор, но в детстве горе и жестокость
принимали карикатурные формы. Мне потребовались недели, чтобы заучить эти сложные строфы.
«Вспомни, что Принцы сделали с тобой, сладенькая. Как они терзали тебя, как превратили в
бестолковое животное.»
Словно я могла об этом забыть... Но Синсар Дабх всё равно «забрасывает» меня видениями,
настолько яркими, что от них просто раскалываться голова.
Я блокирую их, сосредоточиваясь, как папа учил меня, разбивая на части стихотворение, чтобы
выучить его наизусть: восемнадцать строф по шесть строк каждая, большинство состоит из восьми
слогов, с гипнотическим размещением ударных слогов, со следующими за ними безударными. Он
называл его восьмистопным хореем. А я знала только то, что это звучит смешно, и что он гордится
мной. А я на многое готова была, лишь бы Джек Лейн мной гордился.
«Как-то в полночь, в час угрюмый, полный тягостною думой,
Над старинными томами я склонялся в полусне...»15
«Сломи их,» - требует Книга. – «Заставь их пасть пред тобой на колени и признать тебя
Королевой.»
«Грезам странным отдавался, - вдруг неясный звук раздался,
Будто кто-то постучался - постучался в дверь ко мне.»
Ритм поэмы пленяет меня, как делал это всегда, и я снова чувствую себя девочкой, невредимой,
хорошей и любимой.
«Это, верно, - прошептал я, - гость в полночной тишине,
Гость стучится в дверь ко мне.»
И в отличие от По, я не обязана открывать дверь. Я могу задвинуть засов.
Я продолжаю мысленно декламировать, пока не воцаряетя блаженная тишина. Только тогда я
открываю глаза.
- Какого черта? – тихо шепчет позади меня Кэт, уставившись вниз.
Жуткие, обнаженные, примитивные Принцы с калейдоскопом татуировок, струящихся под
кожей, и безумными радужными глазами остались в прошлом.
Они стали более цивилизованными.
Теперь это два брюнета с темными глазами, излучающие власть, похоть и сверхъестественную
магию. Торки королевского Темного Двора на их шее сверкают как обсидиан, покрытый алмазами. Я
14 Хорошая девочка стала плохой.
15 Здесь и далее перевод поэмы «Ворон» Эдгара По, выполненный К. Бальмонтом.
Перевод сайта www.vamplove.ru
знаю, какие холодные они на ощупь, какую гипнотическую гортанную какофонию они издают, в то
время, как торки Светлого Двора напевают еле слышную соблазнительную замысловатую
симфонию.
Они больше не поворачивают головы со своей жуткой, нечеловеческой повадкой. Они переняли
человеческие манеры и движения вплоть до мельчайших деталей. Черные крылья, которые я