– Ты же знаешь, это плохая идея, – пробормотал он и отвернулся с явным намерением дальше не обращать на нее внимания.
– Я так не думаю.
Вздохом признав, что Дженнер, очевидно, не даст ему спокойно поработать, Кэйл отодвинул оборудование, встал и навис над нею, хмуро уставившись сверху вниз. Похоже на попытку устрашения.
– Ситуация… сложная.
Она хихикнула.
– Можно сказать «горячая», да?
Кэйл стиснул зубы, что за последнее время ему приходилось проделывать не раз.
– Дженнер…
– Знаю-знаю. Ты похитил меня. Ты боишься, что у меня бзик на нервной почве или что я считаю нелишним переспать с тобой, чтобы ты не убил меня, когда все закончится, или…
– Я не собираюсь тебя убивать, – отрезал он.
– Знаю, – нежно подхватила она. – Но ситуация действительно ненормальная.
– Верно.
– И я знаю, как ее исправить.
Он скрестил руки на груди и устало прищурился.
– Да-а? И как же?
– Отпусти меня.
Кэйл не проронил ни слова, но его глаза превратились в щелочки.
Дженнер продолжила свою мысль:
– Пока мы всё еще плаваем вокруг Гавайских островов, я могу сойти с лайнера, остановиться в отеле и затаиться до окончания круиза. Если я пообещаю, что не предам тебя, если поклянусь, что мне можно доверять… ты отпустишь меня?
– Так вот зачем ты все это затеяла, – раздраженно ответил Кэйл, и в его голубых глазах зажегся гневный огонек. – Думаешь, помашешь передо мной хвостом и я разом лишусь рассудка?
Она вздохнула.
– Нет. Я думаю, что если ты меня отпустишь и я получу возможность действовать так, как считаю нужным, все изменится.
Дженнер встала, потому что сидя чувствовала себя в подчиненном положении. Кэйл все еще возвышался над ней. Пусть он массивнее и сильнее, но за исключением физиологических параметров они равны, и пришло время ему это признать.
Кэйл хмуро смотрел на нее, оценивая, подсчитывая, а Дженнер вдруг вспомнила о старенькой Линде Вэйл и об ее Уэйне, единственном мужчине в ее долгой жизни, который был для нее всем. Дженнер хотела бы узнать, каково это – любить мужчину всем сердцем. Кэйл затронул в ней ту самую струнку. Он бесил ее, смешил, а когда поцеловал – бац! – ее замкнуло на него. С ним она чувствовала себя так, как ни с кем другим. Была ли это любовь или же просто страсть, спровоцированная чрезвычайной ситуацией? Существовал лишь один способ в этом разобраться.
– Ладно, – сказал Кэйл. – Можешь идти, куда хочешь.
Дженнер всплеснула руками.
– Неужели это было так сложно?
Она приподнялась на цыпочки и поцеловала Кэйла быстро и нежно, как и чуть раньше еще на палубе. Затем обошла его, взяла пижаму и направилась в ванную.
– Я думал, ты сойдешь с лайнера, – протянул он почти разочарованно.
– Не-а. В конце концов, это же моя каюта, – заметила Дженнер. – Если я сойду с лайнера, тебя, скорее всего, выгонят отсюда, а такой поворот тебе ни к чему. Пусть все идет по-прежнему, с той только разницей, что теперь я больше не пленница, а твой партнер.
– Черта с два.
Она довольно улыбнулась.
– О да, милый, я вовсе не так проста, как тебе казалось. И тебе самое время задуматься, куда ты пригласишь меня на наше первое свидание, когда мы вместе сойдем на берег.
Глава 28
С ЧИСТЫМ ЛИЦОМ ДЖЕННЕР ВЫШЛА ИЗ ВАННОЙ.
В пижаме. Соски туго натягивали тонкую ткань майки. Кэйл едва удержался, чтобы не застонать. Да, только самый большой дурак в мире мог решить, что сумеет сохранить полный контроль над ситуацией, когда в дело оказалась замешана мисс Редвайн. Он понял, что с ней будет непросто, еще когда она впервые открыла рот. Но и не догадывался, насколько непросто и в чем именно.
Дженнер продолжила разговор с того места, где они прервались, когда она пошла переодеваться, словно никакой паузы не было.
– Так что у вас за контора? – полюбопытствовала она. – ЦРУ? АНБ? ФБР? – Уголки ее губ приподнялись в улыбке. – Береговая охрана? Раз уж мы теперь партнеры, нет смысла от меня секретничать.
Нужно ее угомонить. Чем быстрее, тем лучше.
– Мы с тобой не партнеры.
Протест был легко отбит:
– А я говорю, что партнеры. Поэтому давай-ка, колись. Во что ты меня втянул?
Кэйл прикинул, а не послать ли ее к черту, но такой ход мог обернуться осложнениями, а попросту игнорировать Дженнер Редвайн с каждой минутой становилось все труднее. Пожалуй, не стоит и пытаться. Да, она заслуживает правды.
– Скажем так, не каждый, кто служит государству, состоит на госслужбе.
– Дело ясное, что дело темное.
– Никакой медстраховки, никакой пенсии…
– Работа по договору подряда, – подхватила она, ничем не выдав беспокойства.
Слишком много знать опасно, но она и так находится в опасном положении. Она и так уже слишком много знает.
Кэйл кивнул и снова занялся записями, которые просматривал и прослушивал, пока Дженнер ему не помешала. Сегодня Ларкин открывал ноутбук, но не известно, подключался ли к интернету. Если подключался, то вскоре Фэйт выведает подробности. Может, не выяснится ничего особенного, но есть шанс, что новая информация подскажет, что там поднадзорный затевает с Миллсом.
Кэйл не стал приковывать Дженнер к стулу. Зачем? Она уже несколько раз могла подвести его под монастырь, но ведь не стала. Если бы она пошла к двери, когда он сказал, что она может идти, куда хочет, он бы ее остановил? Не факт, но и не исключено. Неважно – она ни шагу отсюда не сделала.
* * * * *
ТАК ВОТ ОН КАКОЙ, ДОРОГУЩИЙ ВЕЧЕР С ХОЛОСТЯКОМ?!
Дженнер залезла в кровать, натянула одеяло до подбородка, пожелала Кэйлу спокойной ночи и закрыла глаза.
Нравится ему это или нет, но она наравне с ним по уши в этом дерьме.
Она пару раз просыпалась и видела, что Кэйл еще не ложился. Так и сидел на стуле у кровати, подсматривая за обитателем соседней каюты. Что же там такое привлекает его больше, чем возможность лечь с нею в постель?
Она вздохнула. Пусть ей и немногое известно, уже понятно, что дело, которым Кэйл занят, чрезвычайно важное. Она достаточно видела и слышала, чтобы это усвоить.
Матрас просел, и Дженнер опять проснулась, когда Кэйл наконец лег. Она вздохнула и перекатилась на бок. Он, приподнявшись на локте, смотрел на нее.
– Что такое? – спросила она, а затем моргнула. Он был голый. Совсем.
– Моя очередь, – сказал Кэйл и подмял ее под себя.
Сон мигом улетучился, а сердце забилось с утроенной частотой. Вес его тяжелого тела вжимал ее в матрас.
– Что? Погоди!
– Погоди, ага, сейчас, – пробормотал он, хватаясь за низ ее майки и стягивая через голову.
Внезапное раздевание вызвало у Дженнер бурю эмоций, и она бы точно как-нибудь сглупила – например, прикрыла бы грудь руками, – если бы Кэйл, глядя на нее сверху вниз, не перехватил ее запястья и не пришпилил их своими сильными ладонями к подушке по обе стороны от ее головы. В свете лампы Дженнер заметила, как он стиснул челюсти, и ее соски затвердели – не от холода, не от щекотки, а реагируя на Кэйла, на его жар, его силу и его возбуждение.
Он переместился чуть ниже, не отпуская ее рук, и приник к соску. Удовольствие на грани боли пронзило грудь Дженнер. Она всхлипнула, когда Кэйл обжигающе лизнул вершинку, обвел языком и жадно втянул в рот. А потом самозабвенно отдалась чувственному наслаждению, прижимаясь к мощному телу и не стесняясь издавать дикие звуки.
Кэйл фыркнул, не выпуская ее грудь изо рта, одной рукой потянулся вниз и дернул за пижамные штаны Дженнер, вытряхивая ее, словно подушку из наволочки. Избавляя ее от одежды, он отстранился, и, оказавшись на свободе, она откатилась на другую сторону кровати. Он силой вернул ее на прежнее место и накрыл собой, подхватив под колени и раздвинув их.
Если эти несколько минут волнительного барахтанья можно было считать прелюдией, то она ее получила. Кэйл вдруг замер, хрипло буркнул: «Черт!» и потянулся к прикроватной тумбочке. Недоуменно моргая, Дженнер повернула голову и уставилась на квадратики из фольги, рассыпанные по столешнице.