— Нет, я не пью! — Цинь Дэ-гуй встал, намереваясь заглянуть в другую комнату и узнать, чем же все-таки занята Сунь Юй-фэнь.
— Садись, садись, ты сколько дней собираешься побыть дома?
— Вот уже возвращаюсь на завод.
— Ай-й-я! Все вы так: уедете из дома и не вспоминаете о родителях, — погрустнела тетушка Сунь. — Моя Юй-фэнь такая же. Ждешь ее чуть ли не полгода, а она приедет… и дня дома не побудет — спешит обратно на свой завод.
Цинь Дэ-гуй испугался, что тетушка Сунь может оставить Юй-фэнь на ночь дома, и тогда ему придется одному возвращаться в город.
— Тетушка, вы на самом деле не представляете, сколько дел на заводе, — поспешно сказал он. — Один только день не выйдешь на работу, а государство уже несет большой урон. И мы все настолько уже привыкли к заводу, что никто из нас не может сидеть сложа руки.
— Но совсем забывать о доме тоже нельзя, — с обидой в голосе проговорила тетушка Сунь.
— А вы попросите Юй-фэнь, чтобы она чаще приезжала.
— Я теперь вовсе не буду ждать ее. Приехать и сразу же уехать — так лучше вовсе не приезжать. Одна трепка нервов!
— Сегодня можно поехать попозже, — мягко успокаивал ее Цинь Дэ-гуй, — скажите ей, чтобы осталась еще немного. — Он нарочно говорил громким голосом, чтобы его было слышно в другой комнате.
— Если бы Юй-фэнь была такой хорошей, как ты… — продолжала сердиться тетушка Сунь. — А она просто бессовестная дочь. — На глазах ее выступили слезы.
— Не надо так ругать ее. Я знаю, что у них на заводе очень много работы, — пытался как-то оправдать девушку Цинь Дэ-гуй.
— Я бы не ругала ее, будь она немного повнимательнее к матери. — Тетушка Сунь вытерла рукавом глаза и продолжала изливать свою душу. — А то не успела положить куайцзы после обеда, как тут же поспешила на поезд, не захотела и минуты задержаться.
— Так она уже ушла! — изумленно воскликнул Цинь Дэ-гуй. — Ну, это уж совсем нехорошо! — Он встал и собрался распрощаться, но тут в комнату вошла сноха тетушки Сунь.
— Вот хорошо, что ты еще не ушел! — радостно воскликнула она. — Только что пришли из семьи Дин и просят, чтобы Сунь Юй-фэнь передала Дин Чунь-сю пару туфелек. — Ты знаешь Дин Чунь-сю? Говорят, ее муж работает на вашем заводе. Если ты ее не знаешь, то отдай туфельки Юй-фэнь.
Цинь Дэ-гуй взял туфельки, попрощался и отправился в путь. Широкими шагами он шагал по освещенной лучами заходящего солнца дороге. «Мы же договорились! — размышлял он. — Почему она уехала без меня?» Ему было как-то не по себе. Перед его глазами все время стояла освещенная луной девичья фигурка, он всячески старался прогнать этот образ, но из этого ничего не получилось. И от этих мыслей на сердце было и сладостно и горько. Он расстегнул куртку и подставил разгоряченную грудь порывам прохладного ветра.
В поезде Цинь Дэ-гуй переходил из вагона в вагон. Еще на станции он понял, что в этом поезде ее нет, но стоило ему увидеть в каком-нибудь вагоне девушку в белой кофточке, как он не мог удержаться от того, чтобы не пройти мимо и не взглянуть на нее.
ГЛАВА ПЯТАЯ
После возвращения из деревни Цинь Дэ-гуй стал работать в вечерней смене. В три часа дня он отправлялся на завод, чтобы в четыре принять мартен. В общежитие он возвращался только после двенадцати часов ночи и на следующее утро вставал не раньше восьми утра, так что ему не удавалось встретиться с Сунь Юй-фэнь, — она все время работала в дневной смене. Он хотел было написать ей письмо и сообщить о туфельках, но потом решил, что лучше под этим предлогом встретиться с ней лично. Ему очень хотелось узнать, почему она одна уехала в город. Если бы так поступил кто-нибудь другой, он не придал бы этому никакого значения. Но поступок Сунь Юй-фэнь не давал ему покоя. На работе он забывал обо всем другом, кроме мартена, но стоило ему выйти за заводские ворота, как моментально перед его глазами возникало ее улыбающееся лицо.
Следующую неделю он работал в ночную смену и дважды вечером отправлялся к воротам ее завода в надежде встретить ее после работы. Но оба раза он приходил напрасно, и эта неудача еще больше огорчила его. В конце концов он пошел к ней в общежитие. Но там ему сказали, что она возвращается каждый день в разное время, потому что учится в вечерней школе. Ему ничего не оставалось, как предпринять еще одну попытку подождать ее после работы.
И вот он в третий раз пришел к заводским воротам, решив, что делает это последний раз. Он даже не захватил с собой туфельки, не особенно веря в успех и этой попытки. С тяжелым сердцем стоял он у ворот, подумывая, не уйти ли, пока не попался на глаза знакомым.