Итак, ридлею можно во многих отношениях назвать замечательным животным. Но величайшее из ее чудес — это мексиканская аррибада, и тем, что аррибада была обнаружена раньше, чем она полностью исчезла, человечество обязано Андресу Эррере и Генри Гильдебранду.
Пока я искал ключи к разгадке в других районах, Генри изучал рыболовство в Лагуна-Мадре на побережье штата Тамаулипас. Там до него постоянно доходил слух, который можно было счесть только вздорным. Рыбаки рассказывали об арабском торговце, который пригнал в Тампико целый караван тяжело нагруженных осликов. Торговец явился туда из Пунта-Хуарес, расположенного милях в сорока к северу. В караване было не то сорок, не то пятьдесят осликов, сообщали друг другу рыбаки, и все они несли полные корзины черепашьих яиц.
Наводя справки о морских черепахах, то и дело слышишь такие вот нелепые басни, и большинство людей просто не обратило бы внимания на этот слух. Большинство — но не Генри Гильдебранд. Он терпеливо проследил распространение слуха до его источника и в конце концов добрался до Андреса Эрреры.
Вот каким образом мне довелось увидеть величайший фильм века.
С того времени, как я написал — эту главу, в истории ридлей произошли два важных события — одно радостное, другое грустное.
Сначала о первом. Питер Причард избрал темой своей диссертации проблему ридлей. Для начала он отправился в Суринам и организовал мечение черепах на пляже Биги-Санти в заповеднике «Виа-Виа». Питеру и его товарищам — Тому Стэббсу и Тиму Лишуру — удалось узнать о своих подопечных много нового. Я поехал туда снимать кинофильм о кожистых черепахах и для того, чтобы посмотреть, как на берег выходит варана, она же батали тринидадских легенд. Находясь там, я услышал разговоры о том, что южнее, вблизи границы Французской Гвианы, на пляж, который называется Эйланти, варана выходит для откладки яиц в количествах, заставивших меня вспомнить мексиканскую аррибаду. Когда я уезжал, Питер собирался в Эйланти, намереваясь узнать, что там происходит на самом деле. Вот письмо, которое он написал мне об этой поездке:
«Совершенно случайно мы приехали в Эйланти 7 июня — раньше, чем собирались, — и в ту же ночь увидели аррибаду. Протяженность пляжа равна примерно семистам ярдам, но гнезда роются в основном на отрезке в двести ярдов. Черепахи начали выходить на берег еще засветло, однако основная масса появилась несколько часов спустя. В целом откладка продолжалась около шести часов. Был момент, когда на участке в двести ярдов находилось одновременно девяносто семь ридлей, а всего отложили яйца около пятисот черепах. Они налезали друг на друга и выкапывали бы чужие яйца, если бы индейцы их уже не унесли. Забрано было не меньше 90 % всех яиц. Я израсходовал сто тридцать оставшихся у меня меток за два с половиной часа. На следующую ночь на пляж вышло около восьмидесяти черепах, а на третью — около трехсот. Старый индеец, который наблюдал аррибады каждый год на протяжении полувека, сказал, что они всегда происходят только на этом участке пляжа. Ожидать их следует 20 мая. Если в этот день аррибада не появится, ее нужно встречать 29 мая. По его словам, 15 июня на пляж может выйти еще одна группа, но самая большая группа — около семисот черепах — обычно откладывает яйца примерно 24 июня».
Значит, в мире существует еще одна аррибада. Она, правда, не идет ни в какое сравнение с десятками тысяч черепах, которых видел Андрес Эррера, но тем не менее и ее следует считать чудом. И открыли ее как раз вовремя, так как мексиканским аррибадам, возможно, пришел конец. В последней главе этой книги я расскажу подробнее о том, как это произошло. Несколько лет назад аррибаду стали подстерегать по всему протяжению этого пляжа, и время от времени людям удавалось застичь скопления которр на берегу. Они убивали всех черепах подряд, продавая мясо во внутренние области страны, сушили кал и пи на продажу и забирали все яйца из кладок. Три года назад я вдруг осознал, что нс получаю никаких новых сведений об аррибадах начиная со второй половины 50-х годов. В настоящее время я как раз кончил наводить справки, использовав все возможные источники, и, по-видимому, могу с большой грустью констатировать, что вот уже семь лет, если не больше, как аррибады прекратились. Пропуск двух-трех лет можно было бы и не принимать во внимание, так как девяносто миль — протяженность все-таки большая, а людей там относительно немного. Однако теперь уже невозможно сомневаться, что колоссальные аррибады ушли в прошлое. Которры все еще выбираются на берег Тамаулипаса, но поодиночке, и их очень мало. Сказочные их скопления канули в небытие, подобно тысячам других популяций морских черепах.