Глава шестая
На самом деле никакого острова Мета не существует. Я придумал его, чтобы наглядно проиллюстрировать некоторые общие положения. Отчасти это — любой уединенный океанский островок, где в определенные периоды собираются какие-нибудь животные, а отчасти — вполне конкретный остров Вознесения, крохотный кусочек суши в безбрежных просторах между Африкой и Южной Америкой. Остров Вознесения так мал и так отдален от всякой другой земли, что навигаторы-люди находят его не без труда. Во время Второй мировой войны на острове заправлялись транспортные самолеты, летевшие из Майами в Бирму. Самолеты, вылетавшие из Ресифи в Бразилии, должны были либо садиться на острове Вознесения, либо лететь еще тысячу миль до Дакара. Если у них не хватало на это горючего, им оставалось только ждать помощи среди бурных волн не посещаемой судами Южной Атлантики. Возможность пролететь мимо острова Вознесения была профессиональным риском, и летчики хорошо это знали.
«Если ты по Вознесению промажешь, — пели они за кружкой пива, — то прости-прощай подружке скажешь!»
Эти летчики имели в своем распоряжении новейшие навигационные приборы. И уж если они опасались не найти острова, то невольно задаешь себе вопрос, как же умудряются отыскать его животные.
«Мета» по-испански означает «цель». В каком-то смысле это название не слишком подходит для моего гипотетического острова. Существенное различие между навигацией у человека и у животных заключается в том, что животные, вероятно, вовсе не стремятся сознательно к какой-то далекой цели. Мы вправе только предполагать, что определенные стимулы заставляют их пуститься в путь и что в дороге они правильно реагируют на соответствующие ориентиры. Следовательно, остров Мета — это не что иное, как конечный пункт любого постоянно повторяющегося путешествия, которое совершает животное в открытом океане.
Когда я впервые отправился в Черепашье устье, я был основательно «нагружен» фольклором, из которого следовало, что зеленая черепаха — завзятая путешественница. Почти с самого начала результаты тортугерского мечения говорили в пользу этого народного поверья. Теперь же, одиннадцать лет спустя, надо обладать весьма своеобразной психологией, чтобы объявить несостоятельными непрерывно накапливающиеся данные, которые отлично согласуются с рассказами ловцов черепах. Цепь доказательств еще не замкнута, но места для сомнений почти не остается: зеленая черепаха совершает периодические миграции на значительные расстояния, и там, где она выходит из яиц, или там, куда она отправляется для размножения, в другие сезоны она почти никогда не живет. Биссы также отправляются в далекие путешествия — по крайней мере, время от времени. То же делают и логгерхеды, и ридлеи. Однако самая великая путешественница — это, пожалуй, кожистая черепаха. Являются ли путешествия остальных морских черепах такой же сезонной миграцией из одного места обитания в другое в соответствии с различными этапами жизненного цикла, как у зеленой черепахи, и если да, то в какой степени, пока неизвестно. Собственно говоря, о миграциях остальных морских черепах неизвестно почти ничего. Их ловят в самых неожиданных и отдаленных местах, но какие потребности, капризы или злоключения приводят их туда, мы не знаем. В сезон размножения ридлеи и кожистые черепахи собираются для откладки яиц в огромных количествах — особенно ридлеи, — и происходит это в местах, где в другое время их вообще не удастся обнаружить. Подобное обстоятельство само по себе уже указывает на существование миграций. Молодь всех пяти родов морских черепах после вылупления исчезает куда-то по меньшей мере на год. Из этого, по-видимому, следует, что возвращение половозрелых черепах на гнездовые пляжи предков также представляет собой скрытую миграцию. Но тут мы опять-таки вынуждены опираться только на логику, не подкрепляемую никакими конкретными наблюдениями.
Из всех морских черепах лучше всего изучена зеленая черепаха, и только в ее путешествиях удается уловить сезонные закономерности. Пастбища и гнездовые пляжи зеленой черепахи обычно разделены большими расстояниями и имеют четкие границы. В определенные сезоны зеленые черепахи собираются большими массами — и чтобы размножаться и чтобы пастись, а потому за ними можно систематически следить как в сезон мечения, так и в сезон обнаружения меток. Это не только удобно для операции по восстановлению поголовья зеленой черепахи, но и само по себе является еще одним свидетельством регулярных миграций. А потому (хотя еще никому не удалось полностью проследить миграционный цикл какой-нибудь одной особи) только мелочный педант позволит себе усомниться в том, что зеленая черепаха совершает периодические миграции на значительные расстояния.