ТРЕТИЙ СТАРТ
Вечер. Стоим у фабричных складских помещений, внутри которых непрестанно похрустывает и потрескивает, — и «Тигрис» ответно потрескивает.
Перешвартовка сопровождалась жуткой суетой, возгласами на разных языках и окриками Тура, который справедливо боялся, что мы врежемся или в нас врежутся.
Усилия, нами затраченные, и волнения, испытанные нами, и дают мне право именовать сию перешвартовку Третьим стартом.
Едва пристали и закрепились, подъехал громадный кран, подцепил наши рули и перенес их, как две спички, на сушу. Там мы положили их на козлы, вырезали круглый шаблон — и Дима приступил.
МЕТОДОМ МАСТЕРА НЕСТЕРА
Когда Дима занес топор, Норман испуганно закричал: «Что он делает?! Нужен: рубанок!» Пришлось объяснять, что на Руси издавна строили избы и храмы, обходясь единственно топором, и что Дима-не посрамит традиции. Однако даже после того, как Дима продемонстрировал свое искусство и все убедились, что топор в его руках строгает глаже, чем рубанок в — наших, даже после этого Тур, Детлеф и Норман жаловались, что у них екает сердце при каждом его ударе. А я в ответ рассказывал о мастере Нестере, который поставил на острове Кижи посреди Онежского озера двадцатидвухглавую церковь, поставив же, молвил: «Нет и нигде не будет второй такой!» — и швырнул в онежские воды топор, столь верно ему дослуживший.
— Пусть не швыряет, — шепнул мне Тур. — Пусть подарит, я его с собой заберу.
Дима работал великолепно и быстро. Обтесал стержень по шаблону, оставалось прошкурить — и все. Но открылась новая любопытная подробность. Лопасти рулей разбухли, вышли из пазов, стали непомерно тяжелыми: оказывается, хитроумный Цилих, надставляя их по нашему заказу, использовал казеиновый клей, который, как известно любому мальчишке-авиамоделисту, в воде растворяется!
На сей раз Норман о Саутгемптоне не вспоминал…
Как ни бранись, других весел у нас все равно не появится. Решили отодрать Цилиховы наклейки, попытались просушить дерево паяльной лампой и покрыть эпоксидной смолой.
ПЕРКУССИЯ
Шкурил в поте лица. Подошел Тур и долго стоял, наблюдая. Было непонятно, одобряет он мою работу или нет, и я спросил по-арабски: «Ну что, зен?» «Зен» значит «хорошо». Когда, угостив пациента-араба витаминной таблеткой, я осведомлялся, как он теперь себя чувствует, араб с блаженной улыбкой отвечал: «Зе-ен». Я думал, что и Тур ответит так же, поддержит шутку, но он молчал. А потом сказал: «Идем, я покажу тебе «зен». И повел ко второму веслу, над которым трудился Дима.
Да уж, что «зен», то «зен», лучше не бывает. С Цилихом не соскучишься. Нашлепки, которые он ставил на весло, утолщая его, не прилегали к стержню плотно, между ними и стержнем явно существовала полость. Дима постучал карандашом — раздался глухой звук.
Там, возможно, уже полно воды, а нет, так будет. И что она там натворит, бог знает.
Прежде всего требовалось определить размеры и форму каверн. Пригодилась врачебная практика. Подверг больное весло перкуссии — медицинскому выстукиванию — и нашел границы полостей. Теперь просверлим в накладках дыры и зальем внутрь эпоксидку.
Тур удручен. Он потратил большие деньги на весла, платит десяти моторизованным арабам, которые, пока мы примериваемся и чинимся, не делают ровно ничего. Лодка сработана прекрасно, а рули не выдерживают никакой критики, и плыть мы не можем, между тем «Тигрис» на плаву уже шестнадцать дней. И стоит он сейчас ниже сточного коллектора, откуда выбрасывается в реку невероятное количество каустика и соляной кислоты: именно эти химикалии используют здесь, чтобы превратить камыш в бумагу!! От белых хлопьев кажется, что на Тигре ледоход.
ГЛАЗА НОРРИСА
Пообедали, приняли душ и, обновленные, вернулись к своим заботам. Детлеф протер лопасти техническим спиртом, подсушил лампой и промазал смолой. Видимо, он не сумел соблюсти точную пропорцию смолы и отвердителя, состав не схватился до сих пор, хотя уже прошло часов пять. Не везет так не везет.
Зато повезло в другом. Рашад, уехавший с утра в Басру, вернулся с четырьмя большими кусками кожи. Обтянем кожей уключины, наложим кожаные кольца на стержни рулей — нашлись, кстати, драгоценные гвоздики, — будем шприцевать вазелином или оливковым маслом, и проблема с вращением весел в гнездах, похоже, смягчится.
На радостях Рашад, Асбьерн и Эйч-Пи назакрепляли кожи везде, где что-то о что-нибудь трется: весло о корму, якорь о борт.