Гибель эсминца "Виттория"
После гибели "Памяти Азова" команда "Пантеры" стала базироваться на учебное судно "Воин". Лодка продолжала выходить для боевой подготовки личного состава на Красногорский рейд, возвращаясь к вечеру в Кронштадт.
29 августа после очередного похода новый штурман "Пантеры" А. Краснов, наскоро проглотив в кают-компании "Воина" обычный селедочный суп с капустой, не раздеваясь, бросился на свою койку. Но крепкий сон усталого штурмана длился недолго. Его немедленно потребовал к себе командир.
- Прочтите, штурман! - сказал ему Бахтин, протягивая предписание начальника отряда.
"Пантере" приказывалось выйти в район Копорский залив - остров Бьёрке для трехсуточного крейсерства с целью поиска и атаки вражеских крейсеров и эскадренных миноносцев, обстреливавших боевые порядки приморского фланга наших войск.
Командир и штурман сели за изучение карты. Им не очень нравился район предстоящих действий. Малые глубины мелкого, изобилующего банками Копорского залива не давали возможности лодке скрыться под водой в случае преследования ее противником.
Начало светать, когда штурман положил на стол готовый план операции.
- Ну, а теперь скорее спать, - сказал командир и добавил: - Учтите, штурман, до выхода из Кронштадта команда ничего не должна знать о походе!
Когда день близился к концу, зарядка аккумуляторов была уже закончена, дизеля остановлены, и мотористы заботливо обтирали машины, убирали инструмент и протирали палубу. Штурман А. Краснов вызвал Т. Карташева и приказал ему проверить исправность гирокомпаса, а сам, осмотрев магнитные компасы, приготовил для похода карты, книги и инструменты.
Около 6 часов утра 31 августа "Пантера" уже выходила из ворот порта. О начале этого похода, ставшего впоследствии легендарным, вспоминал его участник, бывший рулевой "Пантеры" Михаил Иванович Ефимов.
"...День начинался на редкость хороший. Утреннюю сырость ранней осени уже разгоняло взошедшее солнце. Оно заливало гавань, играло на золотом куполе Морского собора, бросало свои лучи на зеркальную поверхность воды, ласкало корпус "Пантеры", направлявшейся на запад. На воде ни морщинки, ни зыби".
"Пантера" обогнула Кронштадт и, пройдя район Большого Кронштадтского рейда, вышла в открытый залив.
- Стоять по местам, приготовиться к погружению! - раздалась команда.
Последний глоток свежего осеннего ветерка, и люди сбегают вниз на свои боевые посты. Крышки люков задраены, трапы убраны. Из боевой рубки командир приказывает:
- Приготовить балластные цистерны к заполнению!..
- Принять в уравнительную!..
- Рули на погружение!..
- Электромоторы вперед! Восемьсот ампер на вал!..
Лодка уходит под воду на малую глубину. Напряженную тишину нарушает лишь равномерный шум работающих винтов. За иллюминаторами боевой рубки зеленая, бутылочного цвета вода.
Штурман Краснов зорко следит по приборам за движением лодки, то и дело сверяясь с картой. Перископ пока под водой, до поверхности ее только 8 метров.
Прошло шесть часов подводного плавания. Походная жизнь вступает в свои права. Обед, чай... Все так же монотонно жужжат винты.
Внезапный звонок, тревога...
- Все по местам!
Отдых прерван. Каждый занял свой боевой пост. Командир прильнул к глазку перископного окуляра. Пока только он один знает причину внезапной тревоги: в перископ виден идущий из Копорской губы большой эскадренный миноносец.
О дальнейшем ходе событий и о действиях в этот решающий момент командира лодки А. Бахтина рассказывает его помощник А. Шишкин.
Видимость была отличная, вспоминает он, в перископ можно было различить даже людей, ходивших по палубе английского эсминца. Но командир отказался от немедленной атаки. Следовало сначала более полно выяснить всю обстановку в этом районе; к тому же торпеды лодки, подготовленные для атаки неприятельских крейсеров, были установлены на большую глубину. Скрываясь от врага, "Пантера" погрузилась на 15 метров. Сверху донесся шум винтов. Это английский эсминец проходил над затаившейся лодкой. В 15 часов лодка всплыла под перископ: эсминец уходил к Бьёрке и вскоре скрылся в надвинувшейся мгле.
Из-за плохой видимости А. Бахтин снова увел "Пантеру" на 20-метровую глубину и решил идти в район банки Средней для ночной зарядки аккумуляторов.
Через 50 минут лодка опять всплыла под перископ. Эсминец шел прежним курсом. Спустя 10 минут, командир, еще раз подняв перископ, увидел второй неприятельский эсминец, следовавший недалеко от первого.
Оставаться в этом районе для зарядки аккумуляторов было явно опасно из-за присутствия эсминцев противника. Командир решил уйти в Копорский залив, ближе к своим берегам, и повернул лодку на обратный курс.
В 19 часов снова подняли перископ. Оба эсминца встали теперь на якорь восточное острова Сескар. Бахтин решил атаковать вражеские корабли.
Предварительно легли на грунт, вытащили торпеды из аппаратов и сделали на них перестановку углублений для стрельбы по миноносцам. Затем, всплыв, лодка стала отходить на запад, чтобы атаковать со стороны солнца, мешавшего наблюдениям врага. К тому же со стороны острова он меньше всего мог ожидать нападения.
Резкий звонок. Боевая тревога!.. Лучшие специалисты "Пантеры" заняли наиболее ответственные посты.
На горизонтальных рулях стал Ф. Смольников. Подлинный мастер своего дела, он умел как "по ниточке" вести лодку на заданной глубине. Стрелка глубиномера была неподвижна, когда Смольников стоял на вахте.
В боевой рубке непосредственными помощниками командира лодки во время атаки были стоявший у штурвала вертикального руля И. Мельников и минный машинист А. Кащеев. Первый наблюдал за компасом и, следуя приказаниям командира, точно направлял лодку по курсу, а второй докладывал о глубине и дифференте, передавал распоряжения командира в центральный пост, а также принимал и откачивал воду в цистерны, поднимал и опускал перископ. У носовых и кормовых торпедных аппаратов наготове стояли минные машинисты В. Авдюнин и Н. Жуков, на центральном посту у приборов управления торпедной стрельбой - старейший минный машинист лодки Федор Сакун. В носовую часть лодки, где распоряжался минный специалист Г. Таубе, направился комиссар В. Иванов.