Так что гауптическая вахта нам — ерунда-с… Обидно только, что сидишь в такое горячее время, как…
«…последний дуррррак!»
Оперативный уполномоченный Особого Отдела КГБ СССР ДКБФ по гарнизону Палтиски старший лейтенант Пряхин (фамилия изменена) с сожалением покачал головой…
«Нет, ну что ты на мэра-то наехал, а? Да ты знаешь ли, щегол, кто это такой и что это такое?
Ты в Пентагоне давно был? Недавно… значит, площадку у третьего пирса видел… а машины на площадке? Тоже видел… молодец, слушай. Внимательный какой…
А откуда машины — тоже знаешь? Из ГДР, из Ростока привезенные, правильно… а знаешь ли ты, о мой зоркий сокол, что никаких машин — экскаваторов, бульдозеров, скреперов — там нет. Оптический обман сие, марево… что есть, что есть… металлолом. Да и тот на балансе нигде не стоит…
А мэр наш дэмократический — этот металлолом взял да и купил… правильно, некоторые машины прямо в заводской смазке… да ты не волнуйся шибко, Кривохижин себя не обделил… как там артиллеристы докладывают: «Откат нормальный»?
Да что металлолом… ты недостроенный девятиэтажный учебный корпус видел? А почему он недо-строен? Так товарищ Кривохижин фактически сдал в рабство наших стройбатовцев вместе со стройматериалами… кому? Правильно, мэру…
А мэр, в качестве алаверды, поставил для гарнизонной кухни гнилую картошку и тухлую кильку — по хороооошей цене… и ты в этот гадюшник хотел безнаказанно влезть? Кормильца от власти взял и отстранил? Нехорошо…
Что значит, все знаю и молчу?
Регулярно докладываю, по команде… в последний раз — непосредственно Начальнику ОО Балтфлота контр-адмиралу Ветошкину Юрию Ивановичу (случай подлинный)…
И получил от него ответ, строгий приказ — заниматься своими прямыми обязанностями, а именно — выявлять, кто еще не перестроился…
А что мне еще делать? Взять Кривохижина за манишку и спросить, откуда у него взялись шведский автомобиль «Вольво» и двухэтажный каменный дом на взморье? Так нынче не тридцать седьмой год, к сожалению…
Да, ну что же мне с тобой делать-то, а? А знаешь что, голубь сизый, лети-ка ты отсель… да так, ножками… не хочешь? Дело твое.
Только ты подумай, отчего тебе шнурки оставили и ремень поясной… ведь вы в мэрии много каких бумажек по ветру пустили, вдруг да что прочли? Так что зайдут к вечеру здешние инсургенты… составят после акт, что не выдержал ты душевных мук и наложил на себя… не прибегая к туалетной дефицитной бумаге…
Все понятно? Так что я тебя не видел, а ежели тебя повяжут — ты не видел меня… вопросы есть? Тогда стукни меня, пожалуйста, в глаз… сволочь, что ж ты так больно-то, а? Вот ведь явно ненавидите вы органы, интеллигенция гнилая…
Караул, караул, убегает… убег? Караул…»
«…караул устал… давай, старшой, я тебе еще капель двести набулькаю… не хочешь? Напрасно.
В твоем положении, которое всяко хуже губернаторского, я бы напился, чес-слов… а что?
Кто ты есть? Беглец… бежал Гарун быстрее лани… и, по-хорошему, я должен был сдать тебя по принадлежности. Не буду. Лень мне…
Все суета сует, и всякая — всяческая суета…
Какая нахрен Эстония?
У меня боевая задача — блюсти неприкосновенность воздушных рубежей Союза… ну и так далее… вот.
Стоим на страже, всегда, всегда — но если скажет страна труда—вот! Понял? Если скажет.
А нам никто боевой задачи, в части нас касающейся, не доводил.
Так что пулемета я тебе не дам…»
«Товарищ полковник, вы Чаковского «Балтийское небо» читали?»
«Да, и очень люблю… а что?»
«Когда Жуков приезжает в Ленинград, который штурмуют фашисты, он первым делом приказал направить на передовую зенитные орудия, говоря — что толку охранять ленинградское небо, если немецкие танки ворвутся на улицы?»
«Уел. Но…не поверну же я на Таллин свои «С-300ПТ»?
«Я вот чего хотел — может, с личным составом переговорить?»
«Да без толку, дорогой мой… рядовой и младший комсостав у нас — все из студентов, настроены крайне оппозиционно… а товарищи офицеры… Эх.
Замполит их распропагандировал!
Не хотят товарищи офицеры быть товарищами — а хотят быть господами офицерами… хотят, чтобы им платили, как в Америке, чтобы у каждого был свой дом и своя машина… и денщик!
Так что никто за тобой не пойдет…»
«Да уж я пытался… в Пентагон меня даже не пустили, к погранцам я сам не пошел, полуэкипаж — первогодки, салажня… на что они мне…»
«Ну вот видишь… давай я тебе водки налью, и ложись спать… никому твое социалистическое Отечество и нахрен не нужно!»
«Никому? Правда, что ли?»
Ваше благородие, госпожа лопата, Стала ты сестрою мне, ну а лом стал братом. Два вагона щебня — попробуй разгрузи, Не везет мне в службе, повезет в любви!
Во всем подлунном мире есть воины… и есть строители.
И только в Советском Союзе есть чудовищная химера — обло, озорно и лайяй!
Военные строители…
Если вы увидите человека, наряженного в засаленную подсменку и растоптанные, отроду не чищенные сапоги, грязного, как шахтер, и злобного, как собака, поклонитесь ему в ноги, понеже это и есть он — военный строитель.
Как учит нас Академия имени Фрунзе: Военно-строительные войска — воинские подразделения, предназначенные для обустройства театров военных действий, строительства долговременных сооружений и обустройства войск, обычно в мирное время. В зависимости от назначения могут быть самостоятельными подразделениями Вооруженных сил государства или подчиняться родам войск. В мировой практике Военно-строительные войска имеются только у крупных государств, наиболее значительные по численности в США и СССР…
Но можно ли сравнить американских «стальных пчел» — с их перебрасываемыми по воздуху бульдозерами, карманными экскаваторами и прочей машинерией и наш героический стройбат? Да отнимите у пиндосов их технику — много они построят?
А нашему стройбатовцу техника даже и противопоказана… тем более что два солдата из стройбата успешно заменяют экскаватор.
И комплектуют эти королевские войска самыми сливками… теми, что вокзальные официантки из бутылок сливают и бичам продают… во всяком случае, оружие этим чудовищам не доверяют!
Во-первых, национальные кадры. Ежели призывник у окулиста на все вопросы «Это какая буква?» — отвечает «Э?..», если на вопрос, сколько ему лет — следует ответ — «Старий, уже мой малашка шесть дэти имеет!», если призывник таки знает, что у нас есть президент и его зовут Слава Капеэсэс… то светлый путь ему в операторы БСЛ открыт!
Во-вторых, судимые… оттянул человек по-малолет-ке срок, а тут — раз, пожалуйте бриться… а что, фактически та же зона — только расконвоированная…
В-третьих, годные к нестроевой в мирное время… язвы-грыжи-порокимитральногоклапана… эти, как правило, как более грамотные — в микроначальстве…
Вот как раз такой маааленький начальник, похожий на богомола, стоял у КПП с красной повязкой дежурного на тощем локте и грустно наигрывал на старенькой гитаре… что-то весьма оптимистическое.
Руки, мои руки, как они болят — Я махал кувалдой семь часов подряд. Чурки тупорылые достали меня. Может в воскресенье отдохну и я. Два мешка цемента на твое плечо. Сколько до отвала нам пахать еще? Сколько нам работы, сколько суеты, Сколько поеботы, сколько хуеты…«А что, боец, невесты в этом богоугодном заведении есть?» — «Кому и кобыла невеста, товарищ старший лейтенант…»
Контакт был установлен…
Через полчаса, прихлебывая кофейный напиток «Балтика» из сувенирной кружки, старший сержант Левицкий (сердечно-сосудистая дистония, ревмокордит, хронический ревматоидный артрит) вводил меня в курс дела: «Честно говоря, мазу у нас держат боец Исфандияр-Оглы и Володя-Росписной… замполита мы ни в грош не ставим, а командира последний раз видели — если мне не изменяет память — в апреле… как нажрался после ленинского субботника, так в себя и не приходит, пьет и пьет… руководит, как Константин Устинович Черненко, не приходя в сознание… позвать ли? Мне не трудно…»