— Добрый вечер, принцесса.
— Добрый вечер. — Я забираюсь внутрь, и он закрывает за мной дверь. Обойдя машину, он садится в нее, и двигатель оживает. — Как прошел день?
Я не в настроении вести светские беседы.
— Ничего особенного.
Он отрывает взгляд от дороги и смотрит на меня.
— Все в порядке? Ты выглядишь несчастной.
— Я в порядке. — Я прислоняюсь головой к окну, наблюдая за уличными фонарями и машинами, которые проносятся мимо нас. Я погружаюсь в свои мысли и не замечаю, что мы уже перед моим домом, пока Маркус не выключает двигатель.
— Ты уже поужинала? Хочешь, я закажу что-нибудь?
Я фыркаю.
— Закажешь что-нибудь? — Неужели он думает, что я в настроении есть, когда я только что узнала, что он может быть или не быть причастным к убийству моего отца. — В этом нет необходимости.
Гнев накатывает на меня с такой силой, что я дрожу, когда вылезаю из машины, захлопываю дверь и топаю к входу в здание.
— Джейн. — Звук моего имени преследует меня, и я иду еще быстрее. Я не могу сейчас смотреть ему в глаза. Не могу. Смотреть в глаза. Ему. — Джейн!
Большая, сильная, теплая рука хватает меня за запястье, затем он разворачивает меня и притягивает к себе. Я задыхаюсь, когда мое тело сталкивается с его телом. Его сердце бьется сильно и быстро, так громко, что я могу его слышать. От него пахнет лосьоном после бритья и корицей, к которой я уже пристрастилась.
Я прижимаю руки к его груди и отталкиваюсь от него.
— Что?
— Это то, что я хочу знать. — Его голос спокойный, осторожный и не соответствует моей ярости. Он подходит ближе, и я делаю шаг назад. — Что случилось?
Мои глаза встречаются с его глазами. Мне не нравится выражение растерянности и беспокойства в его глазах. Это дает мне надежду на то, что я слишком остро реагирую, что он невиновен. Может быть, он не причинял вреда моему отцу. Но я лучше всех знаю, кто такой Маркус. Я знаю, что он и глазом не моргнет, если причинит кому-то боль.
— Ты знал, кто я? — Спрашиваю я, дыша коротко и резко. — Ты знал, кто мой отец?
— Да, — отвечает он, его голос холоден и лишен эмоций.
— Это была причина, по которой ты спросил меня, почему я пришла в полицию, потому что ты знал, чья я дочь?
Он моргает и засовывает руки в карманы брюк.
— Да.
— Да? — Я смеюсь, но это никак не заглушает колющую боль в груди. — И это все, что ты хочешь сказать?
— Если ты ищешь объяснения, то я не могу их дать.
— Хорошо. Не надо. — Дыши, сохраняй спокойствие. — Ты стрелял в него?
— Да, я стрелял в него.
Горячие слезы текут по моему лицу, а зрение затуманивается.
— Ты чудовище, Маркус. Я ненавижу тебя.
Он не извиняется. Вместо этого он делает два шага ближе, и мне в нос ударяет знакомый аромат корицы и кедрового дерева.
— Ты действительно меня ненавидишь?
Моя грудь сжимается. Мое сердце уже знает ответ на этот вопрос. Я знаю, что не могу его ненавидеть, но я лгу. Я лгу, потому что человек, стоящий передо мной, убил моего отца, но ни одна часть меня не хочет испытывать к нему неприязнь.
Я должна ненавидеть его, но не ненавижу.
— Да. Ненавижу. Я ненавижу тебя каждой клеточкой своего тела.
— Хорошо. Наконец-то ты повзрослела.
— Что это значит?
— Я знал, кто ты, с той самой секунды, как встретил тебя. — Его глаза скользят по мне и горят чем-то темным и опасным. — И я использовал тебя, потому что тебя было легко использовать.
Мое сердце разбивается вдребезги.
— Что?
— Сделай мне одолжение, принцесса. Не спрашивай меня больше об этом, или я позабочусь о том, чтобы ты умерла так же, как твой отец.
Мои пальцы сжимаются в кулаки. Я поднимаю руку, чтобы дать ему пощечину, но он ловит ее на полуслове и заставляет опустить.
— В следующий раз я этого так не оставлю, — говорит он низким, глубоким и опасным тоном.
Я вырываю у него руку.
— Я покончу с тобой, Маркус. Я буду тем, кто убьет тебя.
Он наклоняется ко мне и шепчет:
— Да?
Я стискиваю зубы, мои ноздри вспыхивают.
— Я убью тебя и верну к жизни, чтобы у меня был второй шанс убить тебя.
Он достает пистолет из кобуры на груди, разжимает мою руку и сует в нее оружие.
— Стреляй.
— Что?
Он кивает головой на пистолет в моей руке.
— Ты сказала, что убьешь меня. Так что стреляй.
Мое лицо уже мокрое от слез.
— Чертов ублюдок. — Я направляю пистолет ему в голову и подношу палец к спусковому крючку. — Думаешь, не убью?
Он ухмыляется, и это мрачно. Это еще больше напоминает мне о том, кто такой Маркус - мафиозный босс, вырезанный из мира тьмы. Мир, в который мне не следовало ввязываться.
— Что случилось, принцесса? — Спрашивает он, видя, как я дрожу. Я борюсь между яростью, пылающей во мне, и чувствами к нему.
Я должна застрелить его. Я полицейский, я могу солгать и сказать, что хотела задать ему несколько вопросов, когда он напал на меня. Есть много способов избежать наказания за убийство Маркуса Романо, по крайней мере, с юридической точки зрения. У меня есть ощущение, что его братья не дадут мне это сделать, но все же я могла бы выйти сухой из воды. Но по какой-то причине мой палец слабеет на спусковом крючке, а решимость застрелить его не так сильна, как должна быть. Мой приглушенный всхлип раздается в подъезде, а его глаза смотрят на меня со смертельной смелостью.
Я не такая. Я не убийца. Я пришла в полицию не для того, чтобы застрелить убийцу моего отца в подъезде моего дома из его же пистолета.
Я не могу убить Маркуса, не подтвердив факты о том, что произошло той ночью с моим отцом. Возможно, это всего лишь отговорки, которые придумывает моя голова, мысленный побег из этой ужасной ситуации, но голос в глубине моей головы не позволяет мне нажать на курок.
Даже такое чудовище, как он, заслуживает шанса.
Я не могу убить его, пока не буду уверена в том, какую роль он сыграл в смерти моего отца.
Опустив пистолет, я бросаю его к его ногам и вытираю лицо тыльной стороной ладони.
— Я не собираюсь тебя убивать. Я найду улики и, если ты к этому причастен, посажу тебя за решетку до конца твоей жизни.
16
МАРКУС
— Она думает, что я убил ее отца.
Она думает, что я убил ее отца. По какой-то причине мой желудок скрутило, а сердце словно обмотали колючей проволокой, что странно, потому что я никогда не чувствовал ничего подобного, эта сильная боль разъедает меня всеми возможными способами.
Антонио идет рядом со мной. Он поднимает пистолет и наводит его на цель, стоящую в нескольких футах от нас.
— Почему ты не сказал ей правду, босс?
Я прицеливаюсь, прищуриваю один глаз, прежде чем нажать на курок, и пуля оставляет дыру в голове нарисованной фигуры, которую я представляю себе как голову Виктора.
— А в чем правда?
— Ты не убивал ее отца.
Я усмехаюсь.
— Неправда. — Я помог. Я выстрелил ему в ногу, и это замедлило его, дав людям Виктора достаточно времени, чтобы убить его.
Никогда не думал, что наступит день, когда я буду чувствовать вину за то, что убил кого-то. Джейн заставляет меня чувствовать то, о чем я никогда не думал. Она делает меня слабым.
— Ты должен сказать ей правду, шеф, — серьезно произносит Антонио. — Я не эксперт. Черт, я бы предпочел трахнуть еще тысячу шлюх, чем быть привязанным к одной женщине, но если я что-то и знаю, так это то, что ты не будешь счастлив, зная, что она тебя ненавидит.
Я снова прицелился.
— Я буду счастлив, зная, что она в безопасности.
Краем глаза я вижу, как сходятся его брови. Я знаю, о чем он собирается спросить, еще до того, как он это спросит.
— В безопасности от кого?
— Она детектив, который пытается раскрыть дело об убийстве. Все улики указывают на нас. — Я нажимаю на курок, звук выстрела заглушают беруши, которые я надел. — Это не наводит тебя на кое-какие мысли? Потому что меня определенно да.