- Дмитрий! – Ольга громко ударила по столу бутылкой. – Не говори так…
- Он прав, – неожиданно сказал Кристиан.
Я удивленно посмотрела на ангела, неужели скажет, что их сын умрет и они больше не увидят его никогда. Но он меня удивил, снова…
- Я очень перед вами виноват. Я был ребенком, много требовал и просил. Не общался с вами только потому, что хотел, чтобы вы увидели меня сейчас, таким успешным. Надеюсь, что у вас будут силы простить меня.
Я обомлела. На глазах Ольги были слезы, и не только на нее. Дмитрий тоже прослезился.
- Сыночек… - произнес он и встал из-за стола. Кристиан встал и позволил мужчине его обнять. Так же к ним подлетела и Ольга. Плакала даже я. Плакали все, кроме Криса, сквозь эту мешанину он посмотрел на меня и улыбнулся, я улыбнулась в ответ. Благодарная, что он исполнил то, о чем я просила. Теперь они обрели сына.
От этого поток слез пошел сильнее, ведь я знала, скоро им предстоит его потерять, и теперь уже навсегда.
Глава 22
Разговоры за столом теперь не умолкали. Я стала замечать одну вещь, которая начала меня беспокоить.
Кристиан после второй бутылки опьянел. Он стал улыбчивее, общительнее и человечнее.
- А давайте потанцуем! – воскликнула Ольга, которая тоже была навеселе. Из колонок как раз полилась пьянящая медленная музыка и Дмитрий с Ольгой встали из-за стола.
- Нам будет неудобно вдвоем. Прошу, присоединяйтесь, – попросил Дмитрий.
Кристаин, встал и подал мне руку. Я ответила на этот жест, хотя и беспокоилась. Для того, кому все нельзя, даже есть и спать, он определенно выпил слишком много.
Музыка лилась из колонок, искушая нас. Кристиан прижал меня слишком плотно так что я чувствовала рельеф его тела. От этого по мне разливался жар. Он дышал мне в шею, а я слушала его сердце и пыталась уследить за тем куда мы движемся.
Танец продолжался, а мне так надело себя контролировать. И я отдалась во власть мужчины, который умело вел в танце. Поворот, движение. Еще одно. Не выдерживаю, отрываю голову от его плеча, смотрю в синие глаза. Кажется, они сейчас совсем черные, в них на самом дне скрывается что-то такое, что сводит меня с ума и как с этим бороться, я не знаю.
- Кристиан, – шепчу я.
Он наклоняется и просто впивается в мои губы страстным поцелуем. В тот момент для меня все исчезаете, только его горячие губы, на моих губах. За всю мою жизнь я ни разу так не возбуждалась от поцелуя. От рук на своем теле.
Вся одежда казалось такой лишней, я чувствовала его возбуждение и была готова отдаться ему прямо здесь, если бы мы были один, но мы были не одни.
- Вы такая красивая пара, – раздается сбоку и срабатывает фотоаппарат со вспышкой.
В тот же миг Кристиан отрывается от моих губ, в его глазах словно появляется разум. Он смотрит с недоумением.
- Вы уже думали о свадьбе? – в своей простой манере спрашивает Ольга.
- Не будет свадьбы! – резко говорит Крис.
Он взбешен, я вижу, но старается держать себя в руках.
- Я устал, пойду спать.
После этих слов он давит из себя улыбку, разворачивается и уходит прочь в дом. Мне немного стыдно за него. Слишком холодно он ушел.
- Как бы мне хотелось, чтобы этот вечер не заканчивался, – говорит Ольга.
- Мне тоже, – соглашаюсь я.
***
Кристиан
Я был в бешенстве. Ужасно злился, прежде всего, на себя. Да что со мной происходит?! Как можно было совершить такое... Должно быть, это тело влияет на меня, его желания... Или присутствие Кэт рядом. С ее эмоциями, с ее нежностью, благодарностью, спокойствием. Будь она истеричкой, все было бы по-другому. Намного проще! А теперь какая-то часть меня совершила то, что хранителю делать нельзя. Часть меня привязалась к девушке. И теперь то, что должно, сделать было сложнее.
Настоящий позор для хранителя, привязаться к смертному и настоящее испытание. Я чувствовал, что Кэт нужна мне и больше меня пугало, что даже не физически, а по-другому... Это выводило меня из себя. Весь день притворялся Алексеем, потому что она попросила. Переживала за его родителей. Мне было плевать ровно до тех пор, пока она не сказала. Заставила меня почувствовать что-то такое в глубине души, что я чувствовать был не должен.
Я должен был стереть ей память... и вернуть этому уроду. Но как я это сделаю? Она хочет зажить новой жизнью. Катя уже стала другой, не той зажатой девушкой с опущенными плечами. Она улыбалась, в ней было столько любви, когда она играла на пианино. А я должен был все отобрать и вернуть ее в руки чудовищу.