припаркованный в стороне и дожидающийся меня.
Классно. Он рано. У меня даже пяти минут не было, чтобы собраться после
охренительного дня и перед тем как иметь дело с ним. Я нажал на кнопку гаража, и пока тот
медленно открывался, я заметил, как дверь машины Роджера открылась, и он вышел на
улицу, его взгляд приковался к тонированному стеклу с моей водительской стороны.
О да, он прилично раздражен. Да без разницы. Это мне приходилось иметь дело с
людьми, которые имели свое чертово мнение насчет моих с Диланом отношений. После Рона
и всей команды «Мятежа 2», относящихся к нам, как к прокаженным, поведение Роджера –
последнее, с чем я хотел иметь дело.
Не прошло и пяти секунд, как я припарковался и выбрался из машины, а Роджер
прилип ко мне, как банный лист.
– Ну и, надеюсь, ты гордишься собой, – произнес он.
Я захлопнул дверь и прошел мимо него, чтобы открыть заднюю, наклониться и взять
свою сумку. Когда она повисла на моем плече, я развернулся лицом к моему седоволосому,
краснолицему менеджеру.
– Громко и гордо, разве ты не слышал?
Глазки–бисеринки Роджера прищурились, и он указал на меня пальцем.
– Ох, считаешь, что настолько хитер, да? Ты знаешь, какую катастрофу учинил за
прошедшие два дня?
– Я создал проблемы? Серьезно? Хах, не слышал ни слова об этом.
Я протолкнулся мимо него и пошел прямо к двери, ведущей в мой дом. Он следовал
настолько близко за мной, что я поразился тому, что он не цеплял носками своих ботинок
мои пятки.
– Что ты делаешь?
Я не стал останавливаться; просто закатил глаза и продолжил идти по коридору до
гостиной зоны за кухней.
– В смысле, помоги мне понять, Эйс. Почему сейчас? Почему, когда твоя карьера
зашкаливает и все, к чему ты прикасаешься, превращается в долбанное золото, ты
выставляешь напоказ любовничка?
Я выбрал игнорировать его, пока скидывал свои туфли, решительно настроенный
взять пива из холодильника, перед тем как вступить в разговор, но Роджер не отставал.
– Тебе одиноко? Ты возбужден? Мы могли бы осторожно свести тебя с кем–нибудь.
– Ой, иди…
– У него что сорокасантиметровый хер или что? В смысле, скажи мне, что такого
особенного в этом мальце, что ты готов поиметь нас всех.
Вот. Оно.
Я обернулся к мужчине, который отвечал за мою карьеру почти десятилетие, и
сорвался.
– Для начала, – произнес я и сделал шаг к Роджеру, что вынудило его отступить.
Приятно знать, что он достаточно умен в некоторых аспектах. – Тебе нужно заткнуться на
одну долбаную секунду за всю твою жизнь и послушать меня. Давай–ка проясним несколько
вещей. Или возможно, мы должны, наконец–то, выложить все как есть и уяснить, что не все
так натурально.
Челюсти Роджера сжались, и я мог сказать, что он физически сдерживался от какого–
то рода комментария, которое с нетерпением рвалось наружу. Но это было слишком плохо. Я
устал и замучался ходить на цыпочках вокруг своей ориентации, и пришло время, когда все
узнали это, значит они либо со мной, либо валят к чертям из моей жизни.
Сколько помнил, я в каком–то отношении всегда скрывал то, кто я есть. Было ли это
от моих родителей, себя или публики, я всегда скрывался – и с меня хватит. Никто не скажет
мне, что это неправильно. Никто не будет говорить дерьмо о Дилане в моем присутствии, и
пока он готов мириться со всем багажом, который последует за этим, то Бога ради, я буду
бороться за то, чтобы он чувствовал себя настолько комфортно рядом со мной, насколько это
возможно для человека.
Начиная с Роджера.
– Ты работаешь на меня. Так что я не имею тебя, насколько я осведомлен. Это в
действительности никак не повлияет на тебя. Я нанял тебя по одной конкретной причине:
позаботиться о моей карьере. Я плачу тебе по этой же причине. А не о размышлениях и
мнении, чем все в этом мире занимаются прямо сейчас, – я замолчал, чтобы глотнуть
успокоительного воздуха, потому что чувствовал, что моя злость может выплеснуться на
мужчину, который свирепо уставился на меня в ответ. Мужчину, чьим советом год назад
было: «Оставайся в шкафу, потому что никто не поймет, и твоя карьера пойдет ко дну.
Кого волнует, если ты несчастлив в личной жизни в расцвете лет? Быть геем – не очень
хорошо для твоего образа».