– Ты…уверен, что для тебя это нормально? Быть с тем, чья жизнь находилась под
таким большим вниманием?
– Да, я говорил…
– Я помню, что ты говорил мне, Мечта, – сказала она, и морщинка исказила ее лоб. –
Но ты действительно задумывался об этом? Эйс – чудесный, дорогой. Мы не хотим сказать,
что это не так. Мы с Зигги просто хотим быть уверенными, что ты подумал обо…всем.
– Обо всем, например о Бренде?
Солнышко опустила глаза в пол.
– Ну, да. Эта… – она замолчала, а затем выдохнула перед тем, как впиться в меня
своим взглядом. – Эта та информация, над которой голодные стервятники будут пировать. Те
стервятники, которые уже копаются в твоем прошлом.
Я понимал, что она права. Когда Эйс уехал в тот день на ланч со своими родителями в
«The Vine», первым вопросом, который всплыл, был касаемо моего детства в приемной
семье, и я понимал, что это только вопрос времени, перед тем как они копнут глубже.
– Я знаю. Я хочу поговорить с ним об этом, пока мы здесь. Это одна из причин, по
которой я решил, что это лучшее место, куда нужно приехать. Чтобы он увидел, где я по–
настоящему вырос. Именно поэтому, я расскажу ему всю это фигню, что была раньше, здесь
и все не покажется таким плохим.
Черт возьми, кого я смешил? Не важно, что я сделаю или покажу Эйсу, ничего не
заменит шока, когда он услышит, что я ему расскажу.
– Ох, милый, – сказала Солнышко, прижимая мою руку к своему боку. – Ты же не
волнуешься из–за его реакции, да? Этот мужчина смотрит на тебя, будто ты прекраснее всех
на свете.
– Естественно, я волнуюсь. Не потому что не доверяю ему, а потому что не хочу,
чтобы он смотрел на меня иначе. Я не хочу, чтобы это «прекраснее всех» выражение куда–то
исчезло.
– Ты ничего не можешь изменить со своим прошлым, Мечта. Он примет тебя таким,
какой ты есть, или просто не достоин тебя.
– Я знаю это. Хорошо. Я расскажу ему.
– Хороший мальчик.
– И что насчет Бренды? Никаких больше звонков? Неожиданных визитов?
– Ни звука, и если она понимает, что хорошо для нее, то будет держаться подальше.
– Или Зигги закопает ее на заднем дворе?
Солнышко скорчила рожицу.
– Это один из вариантов. Но не волнуйся на ее счет
– Попытаюсь, – я провел рукой по своим волосам и шумно выдохнул, всматриваясь в
новую, отстроенную беседку, украшенную пышными, виноградными лозами,
перемежающимися пухлым, фиолетовым мускатным виноградом, который закручивался по
шпалере. – Она потрясающая, Солнышко. Мне нравится, что он посадил розовые кусты
вокруг нее.
– Все как мы любим, видишь? – она подошла к ним и указала на тот, что справа от
выхода и пошла по кругу. – «Джипси Сью» для Зигги, «Эйприл Мун» для меня, «Эрс Сонг»
для Леннона и «Нью Даун» для моей Мечты.
Проходя мимо кустов, я улыбался ей, а затем наклонился, чтобы каждую понюхать.
Это напомнило мне о первой встрече с Солнышком. Когда дама из службы защиты детей
припарковалась на их подъездной дорожке, она стояла на улице, занятая посадкой куста
«Нью Даун» к моему приезду, и когда она обняла меня, она пахла сладостью и землей, так
же, как и сейчас. А меня никогда не обнимали до того момента, и я даже понятия не имел, что
упускал. Как были важны и необходимы прикосновения другого человека. Я почувствовал
это в первый же день с Зигги и Солнышком, и только один человек, который так же влиял на
меня, в данный момент садил тыкву на заднем дворе моих родителей.
– Я люблю тебя, мам.
Голова Солнышка дернулась вверх, и когда она выпрямилась, ее глаза слегка
заблестели.
– Я тоже люблю тебя, малыш.
Затем я обнял ее за плечи, а она меня за талию, и я оставался так, заполняясь
спокойствием женщины, которая вырастила меня – единственная женщина, которая имела
для меня значение.
Когда громкий возглас послышался позади дома, Солнышко подняла на меня глаза.
– Нам лучше вернуться. Похоже, Леннон обнаружил твоего мальчика.
Глава 16.
__________________
Признания у костра.
– Ладненько, Геркулес, ты следующий. Две лжи и одна правда. Посмотрим, насколько
ты на самом деле хороший актер.
Я ухмыльнулся Зигги с другой стороны костра и растер ладони об свои шорты.
– Никакого давления или чего–то подобного.
– Нет, вовсе нет. Мы только заставим тебя выпить залпом этот стакан.
Подняв пластиковый стаканчик, наполненный до краев тем, что они называли особым,
домашним мускатным вином Зигги, я глубоко вдохнул запах сладкой жидкости.