— Что же, господин, первую часть сделки ты выполнил. Перейдем ко второй.
Разини сидел за столом смотря на бутылку украденного товара. Джек и остальные прибыли ближе к вечеру, перегоняя грузовики с алкоголем на собственные склады. По приказу Джека, развезли их на разные точки, чтобы тяжелее было отыскать. Следом за Джеком прибыл и Донс. Они погрузили пару ящиков в «Путиловец» и вернулись в гостиницу.
— Молодцы, парни, молодцы, — хмыкнул Разини, — полагаю, что вы разнесли весь склад?
— Ну, склад то да, а вот цеха, — задумчиво произнес Донс, — они ещё долго не оправятся…
— Что значит долго? — удивился Разини, — они вообще никогда не должны были оправиться. Я же сказал уничтожить все.
— Нас было четверо, — спокойно сказал Джек, — а у них там целый склад громил и ещё неизвестно, сколько в цеху. Мы же не…
Разини схватил бутылку и швырнул его в стену за Джеком. Палач даже не дрогнул.
— Я хотел, чтобы завод разорился, вы два кретина, а теперь они увеличат охрану и вернут себе все, что мы украли в двойном размере.
Джек вытащил сигарету и закурил. Он был хладнокровен, как всегда.
— Джек, как ты-то мог меня подвести? — негодовал Разини, — я дал четкие указания, а ты…
— Если бы вы изначально сказали, что наша цель разорение завода я бы взял парней побольше. Приказ был украсть и уничтожить, что смогли, украли, что смогли, уничтожили.
— Вы могли сжечь его и не размениваться по пустякам!
Разини побагровел от злости. Казалось, его держат за идиота, и Донс был согласен с этим. Альберто следовало лучше формулировать свои желания, а не выбрасывать на подчиненных свои хотелки, которые могут быть опасны для бизнеса и для семьи.
— Босс, — подал голос Маленький Дон, — Джек частично прав, но посмотрите на это с другой стороны. Товар у нас, анархисты потеряли огромную партию, а мы сможем найти другой способ разорить их бизнес.
— И это все?
Донс посмотрел на Джека и осторожно добавил:
— Наша вина тоже есть в том, что произошло. Мы немного облажались с планом, но впредь будем лучше думать, как работать.
Разини достал из шкафчика стола виски и налив себе немного в стакан залпом осушил его. Сморщившись, он грубо плюнул в стоящий рядом горшок с цветком и махнул рукой:
— Ладно, валите, чтобы я больше вас сегодня здесь не видел.
Выйдя из кабинета босса, Донс уже хотел было пойти к себе, как Джек его остановил:
— Думаешь, это сойдет тебе с рук?
Донс остановился. Угроза Джека пугала, этим Палач овладел в совершенстве. Он умел, как находить общий язык со своей жертвой, так и заставлять её дрожать от страха перед будущей расправой.
— Я не понима…
— Все ты понимаешь Донс, — Джек подошел к нему сзади, — думаешь, я не знаю, что ты там делал с этим управляющим? Пока парни собирали выпивку, ты за спиной босса договаривался… о чем?
Донс сжал кулаки.
— Я прикрывал ваши задницы, если бы не я, мы бы сейчас примеряли деревянный макинтош.
— Это ты умеешь, — улыбнулся Джек, — а что насчет доли, которую управляющий будет отдавать тебе от продажи алкоголя анархистами? Начал вести дела с Бадом?
Донс зашипел, словно боясь, что их услышат. Джек, однако, не торопился бежать к Разини, напротив он даже с каким-то интересом смотрел на Илью. Тот повернулся к Палачу и посмотрел ему глаза, не отводя глаза от льдистого взгляда собеседника. Так они простояли молча пару секунд, пока Джек сквозь зубы не прорычал:
— Так да… или нет?
— Нет. Это… скажем так… пивная сделка.
Улыбка Джека стала шире и он, достав сигарету, протянул её Донсу:
— Я хочу в долю.
Илья Донс «Маленький Дон»
* Дальноград — До 1925 года был небольшим городком, однако выгодное географическое положение заставляло многих богатеев страны вкладывать в него деньги, из-за чего он разросся, став «Петербургом на Каспийском море». Однако с его ростом начала расти преступность, а также массовый приток эмигрантов, которые старались найти здесь лучшую жизнь.
** прим. Илья вспоминает выражение, применяемое за пределами Российской Империи, но поскольку он большую часть живет в окружении выходцев из заграницы, он перенял и их поговорки.
*** Винная монополия — исключительное право государства на производство и продажу спиртных напитков. В Российской империи «В Омуте Страха» не отменена до сих пор и любое производство и продажа алкоголя, производимая вне государственных заводов, рассматривалась как уголовное преступление.