Было ясно, что восхваление «русского превосходства», появившееся в бернской газете, связанной с английским посольством, предназначалось, прежде всего, для того, чтобы распалить «неврастеников, типа Гитлера и Риббентропа» и заставить их не просто вспомнить о своей ненависти к Советскому Союзу, но и вернуться к своему старому курсу, пока не поздно. В том же духе и с той же затаённой надеждой днём позже внешнеполитический редактор французской «Пари суар» Зауэрвейн поместил в «Нью-Йорк таймс», одинаково враждебной к Германии и Советскому Союзу, статью, в которой писал, что история может назвать первый месяц нынешней войны месяцем победы русских. Германия завоевала Польшу, но разделила добычу с Советским Союзом, который, не понеся никаких потерь, получил власть над восточной частью Центральной Европы. Советский Союз уничтожил германскую гегемонию в Прибалтике, предотвратил германское продвижение на Балканы и предохранил от германского влияния Турцию. Хотя Германия пошла на большие уступки Советскому Союзу, тем не менее она не обеспечила свой восточный фланг, где должна ожидать различные сюрпризы.
В Берлине поняли эти замыслы и попытались ответить на них тем же: натравливанием западных держав на Советский Союз. Они использовали итальянскую «Авенире» — между Италией и Англией сохранились сердечные отношения, — которая писала: «Тень России надвигается на Британскую империю со всех сторон. Эстония, Латвия и Литва уже находятся под наблюдением моторизованных дивизий, военных кораблей и авиации Москвы. Советы оказывают давление на Финляндию, угрожая Швеции и Норвегии. СССР вскоре спустится вдоль скандинавских берегов в Северное море, где вместе с Германией осуществит задачу окружения Европы. На юге и востоке европейского континента советские войска расположились вдоль границ Румынии и Венгрии. Русские мечтают о Босфоре. В Азии уже говорят о возможности перехода границ русскими, которые стремятся к Индии. Перед лицом надвигающейся со всех сторон большевистской бури останется ли Англия долгое время безразличной и неактивной?»
Неожиданное развитие событий на востоке Европы озадачило и обеспокоило капиталистическую верхушку Запада, обнаружившую, что ставка на гитлеризм, как главную надежду на сокрушение социалистического строя, оказалась битой, благодаря проницательности советского руководства. Первыми эту озабоченность проявили в цитадели мирового финансового капитала — Нью-Йорке. Ещё в самом конце сентября президент херстовского телеграфного агентства Юнайтед Пресс Бэйли, вернувшись из Лондона, где он встречался с Чемберленом, Макмиланом (министром информации, крупным издателем), лордом Кэмрозом (владельцем ряда газет, братом лорда Кэмзли, недавно посетившим Гитлера), лордом Астором (владельцем «Таймс» и одним из вдохновителей мюнхенской политики), устроил большую пресс-конференцию.
«В Англии имеются влиятельные элементы, которые пытаются найти возможность заключить мир с Германией, — сказал он. — Эти элементы полагают, что стратегия Советского Союза заключается в том, чтобы вызвать настоящую войну между Германией и Англией и Францией и таким образом добиться их взаимного уничтожения. Поэтому Англия должна сделать всё, чтобы не попасть в эту ловушку».
Три дня спустя — 3 октября — «Таймс» опубликовала передовую статью, в которой проповедывались те же идеи. На другой день Рейтер передал из Мадрида, что генерал Франко собрал у себя представителей печати и, видимо, излагая надежды Берлина, заявил им: «Принимая во внимание всё, что уже произошло, необходимо прийти к быстрому мирному соглашению, чтобы избежать ещё большего вреда. Зло должно быть сведено к минимуму, чтобы оно не пришло к нам с Востока и не ухудшило и без того плохое положение Запада. Это можно не допустить, лишь установив мир на Западе. Германия должна остаться достаточно прочным барьером, чтобы не дать Европе ориентироваться на политические и социальные идеи великой и растущей России».
Далёкий от Франко и фашистов Уолтер Липпман выразил страхи капиталистической верхушки более прямо и резко. 14 октября он писал в «Нью-Йорк геральд трибюн»: «До прошлого года между Европой и большевизмом существовал барьер независимых государств. Германские фашисты уничтожили этот барьер. Необходимо восстановить Польшу и Чехословакию как барьер против большевизма. Но это невозможно сделать иначе как под германским протекторатом. Германия и Европа не будут находиться в безопасности до тех пор, пока Германия, которая лишь одна в состоянии стать защитницей границ европейских государств, не возьмёт на себя эту миссию».