Хвастливый и заносчиво-уверенный тон несколько изменился лишь к концу первой недели. Наступающие на Карельском перешейке советские войска преодолели первую линию укреплений и расширили плацдарм для накопления сил и техники. На севере они заняли Петсамо — порт, где могли укрыться подводные лодки противника. С севера войска двинулись на юг по дороге на Рованиеми. За арктическим кругом 23 часа в сутки дарила ночь, и наступающие освещали себе путь в снегах прожекторами, что вызвало у финнов, как отмечали корреспонденты, переполох. На восточном фронте, протяжённостью почти 1000 километров, начали наступление несколько колонн советских войск, двинувшихся в западном направлении из Кандалакши, Кеми, Ухты, Репола, Вогозера и Петрозаводска. Наступающие из Кандалакши, Ухты, Кеми, Репола колонны стремились перерезать Финляндию в самом узком месте, выйти к Ботническому заливу и прервать всякую сухопутную связь страны с соседней Швецией, захватив железную дорогу Торнео — Оулу. В сообщениях из Хельсинки появились панические нотки, когда к концу первой недели наступающая из Кандалакши колонна захватила город Салла, а несколько дней позже были заняты города Суомасалми, Суоярви, Салми и Питкаранта. Сами по себе они не представляли большого стратегического значения, но их захват облегчал продвижение к железным и шоссейным дорогам, ведущим к узкой части Финляндии.
Те же представители ставки главного командования, которые вдохновили «военных корреспондентов» на заносчивые предсказания, заговорили о серьёзной опасности, создавшейся для этой «талии» страны: наступающие советские колонны, достигнув берегов Ботнического залива, могли выйти к шведской границе. Намёк был подхвачен не только корреспондентами в Хельсинки, но и редакторами в Стокгольме, и страницы буржуазных газет заполнились воплями об «опасности», которая якобы неотвратимо надвигалась на Швецию из снежных просторов Финляндии.
Маннергейм, как стало известно «военным корреспондентам» — они рассказали об этом позже, — перебросил на север свои резервы, которые держал на случай атаки укреплений на Карельском перешейке, стараясь обезопасить узкую и беспомощную «талию». В его распоряжении была небольшая, но вполне подходящая для этой цели сеть железных дорог.
Страшные морозы, ударившие во второй половине декабря — зима 1940 года была одной из самых холодных во всей Европе, а в Финляндии самая холодная за последние 70 лег (35–40 градусов на юге, 50 — в районе Салла), — дополнились, скоро буйными многодневными метелями. Техника, какой располагали наступающие, оказалась скованной: замерзало, как сообщали корреспонденты, даже специально приготовленное, но рассчитанное на меньшие холода, горючее. Лыжные части финской армии вышли на коммуникации далеко продвинувшихся колонн и в нескольких случаях перерезали их. Наступавшие советские войска заняли круговую оборону, мелкие части или группы солдат были либо уничтожены финскими лыжниками, либо взяты в плен.
Наступление на линию Маннергейма, которое считалось, по оценкам военных корреспондентов, невозможным, развернулось в начале второй декады февраля и продолжалось до полного крушения финского сопротивления. Невзирая на холод — морозы превышали 30 градусов, советская пехота, поддерживаемая артиллерией, авиацией, танками, беспрерывно атаковала финские укрепления, ликвидируя гнездо за гнездом. Наступающие захватили укреплённый район Котинен, о чём было сообщено в коммюнике советского командования. Это сообщение было названо финским правительством «фантастическим и смешным», и шведские газеты преподнесли эту оценку самыми крупными буквами, утверждая, что советское командование прибегает к «сочинительству в целях поднятия морали своих солдат». Английские корреспонденты утверждали в те дни, что если Красная Армия будет наступать на Карельском перешейке нынешними темпами, ей потребуется, по меньшей мере, 100 дней, чтобы достичь Выборга. «Военные обозреватели» — майоры, полковники и даже генералы от письменного стола — продолжали предсказывать, что главная опасность грозит «талии», где получившие подкрепление и снаряжение колонны могут начать наступление в направлении Ботнического залива, как только позволит погода.
Хвастливо-заносчивый тон, подсказанный шведской и другой буржуазной печати финским командованием, продолжался до тех пор, пока наступающие не достигли западного берега Выборгского залива, окружили крепость Койвисто и заставили её сдаться. Вскоре они подошли к окрестностям Выборга. Судьба города была предрешена, но его падение было задержано… метелью. Почти целую неделю на всём Карельском перешейке бушевала страшнейшая метель, слепившая пехоту, артиллеристов, приковавшая к земле самолёты. Сразу же, как только метель стихла, наступление возобновилось. Выборг был окружён, Саклиярви взято, в линии Маннергейма появились не только огромные «вдавлины», но и проломы. Советские войска вышли на финский берег в районе крепости Котка, блокировали её и двинулись дальше, угрожая отрезать Выборг от центра страны.