— Думаю, надо было яснее и чётче сказать, что мы — против любого расширения войны и что мы — за сохранение скандинавскими странами, особенно Швецией, нейтралитета. Это лишило бы противников нейтралитета в Швеции возможности толковать статью «Известий» как им хочется.
Нарком сверкнул на меня стёклышками пенсне и сухо заметил:
— Как бы мы ни написали, они всё равно истолковали бы статью, как им хочется. Это дело не неясности нашей статьи, а их политических интересов. Да и не всё и не всегда надо говорить в дипломатии чётко и ясно. (Навестив несколько позже иностранный отдел «Известий», я узнал, что статью написал сам нарком и что её читали и одобрили «на самом верху».)
После короткого перерыва в разговоре — помощник шепнул что-то на ухо наркому, и он быстро вышел в соседнюю комнату, чтобы поговорить по телефону без постороннего слушателя, — В.М. Молотов спросил меня, насколько хорошо информирована шведская печать и как широко и быстро освещает она международные события и особенно обстановку в Англии, Франции и США, а также в Германии и других европейских странах. Я рассказал, что богатые и тесно связанные с ещё более богатыми промышленными компаниями и банками шведские газеты располагают сетью квалифицированных и хорошо осведомлённых корреспондентов в Лондоне, Париже, Берлине и Нью-Йорке, что их информация разнообразна, хотя часто необъективна, и что, следя за их сообщениями и статьями, нетрудно создать, может быть, не всегда глубокую, но достаточно широкую картину того, что происходит в этих странах.
— А каковы позиции Шведского телеграфного агентства?
Я сказал, что, по моему мнению, позиции ТТ слабее, чем совокупные позиции шведских газет. Директор Рейтерсверд не раз жаловался мне на недостаток средств: газеты, создавшие когда-то на паях телеграфное агентство, ныне не очень заботятся о том, чтобы оно шире развёртывало свою деятельность, а желание директора служить правительству, политику которого он одобрял и поддерживал, настроило против него издателей и редакторов как проанглийских, так и прогерманских газет.
— Говорят, что у вас хорошие отношения с руководителем Шведского телеграфного агентства?
Я подтвердил, что у ТАСС хорошие деловые отношения с ТТ и что мне удалось установить личные связи как с Рейтерсвердом, так и с заведующим иностранным отделом Мальгреном: оба старались помочь мне чем могли.
Нарком задал ещё несколько вопросов и отпустил меня, предупредив, чтобы я не покидал пока Москвы: по всей вероятности, мне придётся прийти сюда ещё раз после праздника.
Встреча состоялась почти в канун Первомая, и я полагал, что несколько дней могу быть свободным. Однако Я.С. Хавинсон, выслушав мой рассказ о разговоре в Наркоминделе, дал мне лишь один «вольный день» — 1 Мая. По своему опыту он знал, что В.М. Молотов вызывал работников и в праздничные дни, поэтому хотел, чтобы со 2 мая я не отлучался из «Новомосковской» и был готов к повторному вызову.
Каждое утро мне доставляли из ТАСС московские газеты, а также копии обзоров, сообщений и телеграмм, которые присылало стокгольмское отделение. Я был обрадован, увидев официальное сообщение ТАСС, в котором чётко и ясно говорилось, что Советский Союз определённо заинтересован в сохранении Швецией своего нейтралитета и осуждает любые попытки нарушить его. Это сообщение было весьма кстати. Оно прозвучало как решительная поддержка позиции шведского правительства и премьер-министра Ганссона, который воспользовался мощной и сплочённой первомайской демонстрацией в Стокгольме, чтобы вновь подтвердить готовность Швеции соблюдать и защищать свой нейтралитет всеми силами и средствами. Почти все газеты, кроме прогерманских, изложили сообщение ТАСС, сопроводив его благожелательными комментариями. Даже газета «Нью даглигт аллеханда», которую называли личным органом руководителя правой консервативной партии Багге, выступила со статьёй, призывающей к укреплению связей, прежде всего торговых, с Советским Союзом. За ней последовали газета недавнего «активиста»-антисоветчика профессора Сегерстеда «Гётеборге хандель тиднинген» и журнал деловых кругов «Свенска экспорт». Оба нашли нужным указать, что советские торговые организации всегда были безукоризненно точны и надёжны в выполнении своих обязательств. (Возможно, что мои замечания о недостаточной ясности и чёткости статьи в «Известиях» сыграли какую-то роль, но решающими были, наверно, настойчивые советы А.М. Коллонтай, которая, как сказала она мне, отправила не одну телеграмму в Москву, настаивая открыто поддержать Швецию.)