Между тем военные события, равнодушные к словесному звону, развивались своим чередом. Утром 11 мая первые полосы всех стокгольмских газет были заполнены описаниями боёв, которые шли в Голландии и Бельгии. В попытке захватить одним ударом столицу Голландии, правительство и королевский двор, германские парашютно-десантные части высадились на трёх аэродромах, окружавших Гаагу. Однако голландские части, оказавшиеся в столице, не только отбили атаку нападавших, но и выгнали их с аэродромов. Нападающим удалось в тот день захватить и удержать мосты через реку Маас южнее Роттердама, у Дордрехта и Мёрдийка. Голландские попытки отбить мосты не увенчались успехом, но голландское командование было уверено, что не позволит немцам продвинуться далеко. К тому же им на помощь спешила из северной Бельгии французская 7-я армия.
Германские атаки на бельгийские укрепления были почти повсеместно отбиты. Правда, специально подготовленным частям, доставленным на рассвете планерами, удалось захватить мосты через канал Альберта раньше, чем охрана успела взорвать их (мосты были давно заминированы).
Шведские корреспонденты в Париже и Лондоне единодушно отмечали, что, несмотря на неожиданность германского нападения, в обеих столицах царит атмосфера уверенности. Хотя военные круги, с которыми корреспондентам пришлось сталкиваться, не излагали своих планов и не вдавались в детали, они тем не менее заверили представителей местной и иностранной печати, что всё идёт хорошо.
На другой день эта атмосфера уверенности перешла в заносчивость и даже злорадство, которую некий неназванный корреспондентом «Свенска дагбладет» французский офицер выразил словами: «Боши попались». Та же самоуверенность чувствовалась и в сообщениях шведских корреспондентов из Лондона: там тоже не скрывали злорадства. Правда, немцам удалось каким-то загадочным путём захватить бельгийскую крепость Эбен Эмаель, построенную у слияния канала Альберта с рекой Маас и считавшуюся более неприступной, чем любой форт линии Мажино. Но это не могло дать германским войскам больших преимуществ: несколько западнее крепости от самого берега Северного моря через Антверпен, Лувен, Варве и Намюр до Мааса, огибающего лесистые и непроходимые Арденнские горы, тянется сплошная линия мощных бельгийских укреплений, которую готовы защищать объединённые франко-англо-бельгийские войска. Военные обозреватели намекали, что новая попытка германского командования повторить знаменитый манёвр прошлой мировой войны, когда правый фланг германских армий, двинутый Гинденбургом и Людендорфом через Бельгию в Северную Францию, почти принёс немцам победу — они были остановлены на Марне совсем недалеко от Парижа, — будет обречена на провал.
Через день заносчивая самоуверенность Парижа и Лондона, находившая отражение не только на страницах шведских газет, но и в получаемых нами сообщениях телеграфных агентств, вдруг сменилась растерянностью и даже смятением. Спешившая на помощь голландцам 7-я французская армия была остановлена в районе Бреда немецкими бомбардировщиками. Германские войска, перейдя по мостам через Рейн, захваченным парашютистами, достигли Роттердама, но захватить город, расположенный на другом берегу реки, не смогли: голландцы надёжно блокировали его. Мост пересёк лишь германский парламентёр с белым флагом. Он потребовал пропустить германские войска через мост и сдать им Роттердам, угрожая подвергнуть город бомбёжке. И пока представители голландского командования вели переговоры с немцами об условиях капитуляции города, несколько эскадрилий германских пикирующих бомбардировщиков средь бела дня подвергли Роттердам варварской бомбардировке. Вскоре Роттердам сдался. Перед вечером того дня — 14 мая — командующий голландскими вооружёнными силами генерал Винкельман приказал всем войскам — не только в Роттердаме, но и по всей Голландии — сложить оружие. Королева Вильгельмина с семьёй, члены правительства, видные политические деятели бежали в Лондон. В английские порты отправился и голландский военно-морской флот. Германо-голландская война, в которой Гитлер использовал один армейский корпус и одну танковую дивизию, продолжалась менее пяти дней. (Секрет молниеносной «победы» в Голландии, поразившей не только её англо-франко-бельгийских союзников, но и самого Гитлера, открылся тридцать лет спустя, когда были рассекречены английские документы 1940 года: до самого последнего дня перед гитлеровским нападением голландские руководители пытались договориться с Берлином и Лондоном о том, чтобы объявить Голландию нейтральной, и Гитлер и его лондонские «умиротворители» — Чемберлен и Галифакс — отнеслись к идее благосклонно.)