— Женюсь, — вдруг выпалил он и замер, пораженный собственной храбростью.
Ответ был столь неожиданным, что девушка не могла не рассмеяться.
— Ну, если это у вас главное в мечтах, то вы очень быстро достигнете своей цели, — заверила она и, заглянув ему в глаза, спросила: — А на ком? Это не секрет?
Кате нравился сильный, по-детски застенчивый и добродушный моряк. Девушке очень хотелось, чтобы никакого другого имени, кроме ее собственного, он не назвал бы. А у Степана язык не поворачивался.
— Что же вы молчите? Видно, бессердечная, злая она? — допытывалась девушка. — Привередливая или такая, что о ней нельзя никому слова сказать?
— Нет! — запротестовал Восьмеркин. Он так стиснул Катину руку, что девушка невольно вскрикнула.
— Степа, милый, так же можно пальцы раздавить. Нельзя же из-за любви к другой у меня слезы выжимать!
Степан, не зная, как исправить свою вину, начал дуть на онемевшую руку девушки.
— Простите… Я не нарочно… И не из-за другой. Я люблю вас, Катя.
Мичман Клецко от удовольствия даже крякнул. После команды — «Полный вперед!» — катер как бы выпрыгнул из воды и, со свистом рассекая воду, понесся по верхушкам волн с такой быстротой, что у боцмана захватило дыхание и зарябило в глазах.
Катер не вздымался на редан, нет, он мчался, как безудержно мчится дельфин, то выскакивая на поверхность, то зарываясь в пену. Требовалось только крепче держать руль.
«Дельфин», точно ножом, вспарывал темноту ночи. Белесые вихри уносились за корму, и воздух, словно раскаляясь, едва приметно светился.
— Ну и прет же, дьявол! — восхищенно бормотал боцман. — Не проскочить бы нам. Двадцать миль в миг пролетим.
— Перейти на нормальный! — крикнул он вниз и щелкнул ручкой телеграфа. — Чудесная машина!
Катер заметно сократил скорость. Клецко откинул колпак. Мелкие брызги обдали разгоряченное лицо. Старый моряк мотнул головой, набрал полную грудь воздуха и, с шумом выдохнув его, спросил у высунувшегося из своего гнезда комендора:
— Каково, Чупчуренко?
— Здорово! Хлеще торпеды прошлись!
— Дай два зеленых проблеска влево.
Чупчуренко выполнил приказание, и сразу, почти на траверзе, со стороны берега сверкнул короткий, как молния, белый огонек.
Катер сделал полукруг и, опустив глушители в воду, осторожно пошел к обрывистой горе, темнеющей впереди.
Когда он остановился под тенью Отшельничьей скалы, от берега отделилась резиновая шлюпка с тремя гребцами.
Вскоре на борт катера поднялись начальник партизанского отряда, Пунченок и с ними еще какой-то худощавый человек в кожаной куртке. Увидев перед собой Клецко, они приветствовали его по-военному и попросили вызвать снизу Виктора Михайловича.
Как только старик показался наверху, Пунченок первым долгом доложил, что Нина найдена, что она работает в немецком госпитале и связана с партизанами.
— Вот и записка от нее, — он передал листок бумаги, свернутый в трубочку, похожую на сигарету.
В записке было всего несколько строк. «Вполне здорова, не беспокойтесь. Витя может увидеть меня через Тоню. Привет всем и Сене. Крепко-прекрепко обнимаю и целую. Нина».
— Это сообщение, как вы понимаете, не главная цель нашего прибытия на ваш броненосец, — сказал начальник штаба. — Знакомьтесь: мой помощник — товарищ Василий, — представил он человека в кожаной куртке. — Так и зовите. Для него и для наших больных мы рассекретим пещеру. Другого выхода нет. Не сегодня, так завтра две эсэсовских дивизии начнут прочесывать наш участок. Все удобные подходы уже ими заняты. Склады мы зарыли, а людей перед решающими днями терять не хотим. Бои будут вести только летучие отряды. Остальные же, как только каратели пройдут вглубь, должны скрытно просочиться им в тыл и двигаться неприметно по следам цепей облавы. Хитрость, правда, несложная, но гитлеровцы не скоро раскроют маневр. В этом деле мы ждем решающей помощи от вас.
— У нас больше инвалидов, чем вояк, — смущенно заметил Тремихач.
— Нам опытные и смелые моряки требуются, — не слушая его, продолжал начальник штаба, — придется морем перебрасывать чуть ли не всех людей. Если у вас недостаточно сил, можем дать шаланду и рыбаков в помощь.
— Тихоходы нам только помешают, — вмешался в разговор Клецко. — Шаланду быстрей обнаружат, и возня с ней. Без рыбаков обойдемся. Введем в строй трофейный торпедный катер. Он почти на ходу. Сколько человек понадобится перебрасывать в ночь?
— Сотни две-три.
— В несколько рейсов заберем. А в случае нападения с моря бой примем.