— … пожалуйста…
— Хватит болтовни, — холодно и решительно произнес он. Его тяжелые бедра намертво прижали меня к кровати.
Онемев от страха, я закрыла глаза. Я едва дышала, чувствуя, что близка к истерике…
Его руки начали шарить по моему телу, вот уже его ладонь на моей груди. Он гладит мое тело. А потом, резко раздвинув коленом мои ноги, наклонился и прижался губами к шее. Его горячее дыхание обожгло ухо, его язык коснулся бешено пульсирующей вены. Губы безумца обожгли мою обнаженную кожу… Я содрогнулась, когда его зубы коснулись изгиба шеи, а губы скользнули вниз по плечу, оставляя влажный след.
Внезапно меня охватило какое-то новое ощущение, странное напряжение сковало тело, заглушая страх…И вопреки моей воле вспыхнуло ответное волнение, незнакомое прежде чувство. Внизу живота будто завязался узел, он пульсировал и требовал разрядки. Испуганно рыдая и задыхаясь, я поняла, что слабею… Мое собственное тело предало меня.
С ужасом осознаю, что я сейчас добровольно отдамся совершенно незнакомому мужчине.
Я не замечаю, как он встает с постели, поднимает свои вещи и направляется к двери.
- Я передумал. Как представлю под сколькими мужиками ты лежала вот так, задушить тебя хочется.
Он уходит, хлопая громко дверью.
Оставшись одна, я медленно сползаю с постели на пол. Я не могу удержать слез, горячим потоком льющихся по щекам. Я обнимаю себя за ноги и сижу в этой позе до утра.
Глава 4
Анна
Лишь глубокой ночью, после долгих мучительных часов раздумий, я заснула. А когда я открыла глаза, сквозь шторы уже просачивался дневной свет. Все мышцы окаменели от холода и боли, так как я лежала на жестком полу. Оперевшись рукой о кровать, я попыталась встать. Ноги свело судорогой. Прилегла на кровать, и накрылась теплым пледом. Отогревшись под одеялом, я снова уснула. Мне снился мой дом в Испании, родители, мой любимый французский бульдог. Сон был настолько ярким и солнечным, что мне безумно захотелось присоединиться к ним, но меня что – то не пускало к ним. Я стояла в стороне и не могла пошевелиться.
- Ира… Ира.
Этот голос все звучал и звучал у меня в голове, а я не хотела слышать этот ненавистный голос. Я хочу слышать голос мамы.
- Ира. Да проснись же ты, наконец.
Я с трудом открываю глаза и вижу перед собой своего мучителя. Он был обеспокоен.
- Я тебя двадцать минут разбудить не могу. Ты что пила вчера? – нервно спросил он.
- Почему сразу пила – хрипло произнесла я.
- Ну, ты только после бутылки текиллы спишь так крепко.
- Я не пила. Я вообще не пью текиллу. Я предпочитаю белое сухое вино – я встала с постели, мне неуютно находится рядом с ним, лежа в кровати. Он удивленно смотрит на меня. Одна бровь у него прямо сказать, приподнялась очень высоко. Я посмотрела на себя. Да, я не переоделась и спала в одежде. И что? Наверно, его жена такого себе не позволяла. Судя по количеству кремов и разных тюбиков у нее на столике, вечерний ритуал перед сном занимал у нее немало времени. И наверняка, она ни разу не ложилась в постель, так как я. А я еще и косметику с лица не смыла. Наверняка у меня тушь осыпалась. Ну, и красавица я – не умытая, с торчащими в разные стороны волосами, в помятой одежде. Сама собой горжусь.
- Опять начала? Долго ты еще будешь продолжать в эту нелепую игру?!
- Знаете, я устала вам повторять одно и то же. Поэтому с этого момента я вообще с вами разговаривать, не намерена.
- Вот так, значит?
Я молчу и смотрю на него с вызовом.
- Твое молчание, Ира - он подошел ко мне и произнес прямо в ухо – самый лучший подарок для меня.
- Серьезно будешь молчать? – он отходит от меня на несколько шагов.
Я киваю.
- Вот прям, совсем, совсем? – уточняет он, слегка улыбаясь. Интересно, что он задумал?
Я снова киваю.
Он подходит к туалетному столику и берет в руки флакон с духами.
-Знаешь, что я хочу сделать с ними? – спрашивает он.
Я отрицательно киваю, не прерывая зрительского контакта.
- Я хочу их разбить – он открыл крышечку флакона и вдохнул аромат, а потом скривился, будто там и не духи вовсе – Всегда ненавидел этот запах, и ты это знаешь, и специально поливала себя ими с головы до ног. Уверена, что не хочешь меня остановить?
Я молчу. Мне по сути все равно. Не мое же.
- Они очень, очень дорогие – медленно продолжает он – хотя ты никогда не считала мои деньги.
Я молчу.
- Их нельзя купить в России. Только в Эмиратах, в одном единственном магазине. Специально под заказ, лично для тебя.