Я умилился.
— Он вовсе не глупый, но иногда ведет себя очень скверно, — ответил ей грустный голос отца.
— Идеальных людей не существует! — выдала Чико поразительное для своего возраста наблюдение, и за руку ввела отца на кухню. Я помахал им рукой. Отец немного покраснел. Видимо, считал, что я в своей комнате.
— Миритесь! — строго приказала Чико. Я встал, подошел к отцу, протянул ему руку для рукопожатия. Он вздохнул, пожал плечами и крепко пожал ее. Чико положила свои ручки сверху.
— Семья! — многозначительно сказала она.
— Да, Чико. Семья! — с улыбкой согласился я.
— Семья! — наконец-то улыбнулся и отец.
Лоли-козырь ничем не перебить!
— А теперь давайте все вместо покушаем! — предложила девочка. Само собой, мы согласились. Во время ужина Чико хвасталась, что вчера Есикава-сан снова водила ее в скверик поиграть с Такаокой-тян. Мы с отцом умилялись.
Зазвенел телефон. Отец — ему было ближе — поднял трубку, представился, послушал.
— Это тебя, — сказал он мне.
Я встал, подошел к трубке.
— Иоши на аппарате!
— Привет, это Кеиджи!
— О, привет! Не думал, что ты умеешь пользоваться телефоном! — подколол я друга.
Он хрюкнул.
— Я же не девчонка, чтобы каждый вечер названивать подругам! — хмыкнул он. Какой маскулинный.
— Хочешь слиться с похода в кинотеатр? — предположил я самое страшное. Краем глаза заметил, как батя поморщился, но ничего не сказал, заев непокорность сыночки сушинкой.
— Вовсе нет. Отец сказал, что за тобой охотится смертник, это правда?
Хо! Якудза знает все!
— Так, — не стал я отрицать.
— Отец хочет отправить к вашему дому отряд. Ты не против?
— Да я только за! А можно еще выделить мне телохранителя на завтрашний поход?
Отец заинтересованно посмотрел на меня.
— Само собой! Можешь положиться на наш клан, Иоши!
Хо, «наш клан»? А Кеиджи-то меняется. Раньше бы он ни за что не признал свою принадлежность к клану Синода. Это влияние Минами? Быстро же она его окрутила. Совет да любовь!
— Передай отцу мою огромную благодарность! — искренне попросил я.
— Сам передашь. Он хочет с тобой встретиться. Зайдешь к нам после кинотеатра? — огорошил он меня. Это зачем? Ладно, почему бы и нет.
— Хорошо, договорились.
— До завтра! — попрощался он.
— До завтра! — положил я трубку.
Сев за стол, доложился отцу:
— Отец моего друга Кеиджи хочет усилить нашу охрану.
— М? А кто он? — спросил отец.
— Второй председатель клана Синода, — решил я поведать правду.
— Что?! Якудза?! — заорал отец.
— Ну якудза и якудза. Недавно я сильно помог Кеиджи, и его отец решил мне отплатить. В нашей ситуации отказываться от такого — просто глупо. Особенно учитывая как «хорошо», — изобразил я пальцами кавычки, — Наша доблестная полиция выполняет свою работу!
— Якудза — это преступники! — отрезал отец.
— Да, я знаю. Но даже бешеного пса можно использовать себе во благо! — ответил я.
— Ты не понимаешь, — покачал отец головой.
— Возможно. Но я твердо понимаю, что пока этот упырь на свободе — мы все под угрозой. И абсолютно неважно, кто будет нас защищать! Может якудза и преступники — но они наши преступники! Не волнуйся, от нас им ничего не нужно. Просто хотят получить еще одну награду из рук полиции.
— Какую награду? — не понял отец.
Я пересказал ему репортаж. Отец пожевал губами.
— Да уж, полиция Уцуномии полностью потеряла лицо, — вздохнул он.
— Вот видишь. Не волнуйся, отец, я прекрасно понимаю, насколько страшна якудза, и ни в коем случае не подставлю нашу семью.
— Надеюсь, — не слишком-то поверил он.
— Мне скучно! Я посмотрю мультики, а вы миритесь дальше! — сказала Чико и свалила в гостиную. Мы с отцом с улыбками проводили ее взглядом.
— Так что там с двумя миллионами? — перешел я на более приятную тему.
— Американцы увидели потенциал в твоем шоу талантов. От процентов пришлось отказаться — я считаю, что предложение и так очень хорошее.
— Стоп-стоп-стоп! Ты же говорил, что проценты будут? — не понял я.
— Это касалось викторины. Фонд «Хонды» в ней очень заинтересован, но в нашей стране все происходит несколько медленнее, чем на Западе. По предварительной договоренности мы получим 300 тысяч долларов, плюс 2 % со всех доходов — с показов, с меморабилии и так далее.
— Что такое меморабилии? — спросил я.
— Это как с твоим Гандамом — одежда, календарики, фигурки и прочие сувениры.
— Понял. Два процента — это хорошо. Но я недоволен, отец!
— Почему? — удивился он.
— Надо было вытрясти с американцев больше! У шоу гигантский потенциал!