— Гм! Но почему?
Собравшись с духом, он ответил:
— Потому что ты мне нравишься, и мне нравится быть с тобой.
Она расхохоталась и ответила:
— Этого недостаточно. Они… — и она указала на огромную толпу его врагов у себя за спиной, — они могут тебя прогнать, если ты им такое скажешь.
Он помрачнел. Однако немного спустя набрался духу и ответил:
— Ну, я бы тоже охотно что-нибудь сделал.
— Что же? — поддразнила она.
Он с отчаянием взглянул ей в лицо и расстерянно ответил:
— Ты надо мной смеешься?
— Нет, я только хочу понять, что ты говоришь.
Потом она немного смягчилась и предложила:
— Я отведу тебя к Бапу, хочешь?
Он перепугался.
— Нет, нет. Я не могу.
— Ты же там уже был…
Он ничего не мог ей объяснить: его вдруг поразила опрометчивость собственного поведения. Он сказал:
— Нет, нет, я не буду знать, как с ним говорить, что сказать, как ответить…
— Но ты же сидел перед ним, словно старый знакомый! — возразила она. — Как его лучший друг!
Она рассмеялась — ей нравилось дразнить его.
— Один раз мне это сошло. Но больше рисковать я не буду, — заявил Шрирам. — Если я опять к нему заявлюсь, он может меня раскусить.
Она строго взглянула на него и сказала:
— Раз уж ты хочешь работать с нами, тебе придется предстать перед Бапуджи.
Шрирам не мог произнести ни слова. От волнения у него заколотилось сердце. Ему хотелось вскочить и убежать, покинуть эти места раз и навсегда, покончить со всем этим, навеки забыть всю эту историю. Все это было ему не по силам. Видно, боги решили наказать его за дерзость и самонадеянность. Он взмолился:
— Бхарати, скажи мне, могу я с тобой где-то встретиться? Если нет, разреши мне, пожалуйста, уйти.
Холодный пот выступил у него на лбу.
— Что я ему скажу, если явлюсь к нему? Буду что-то бормотать, словно идиот.
— Совсем как сейчас, — прыснула она, не в силах сдержать смех.
Он жалобно произнес:
— Тебе, видно, приятно меня дразнить. Зачем только я пришел сюда?
— Почему ты такой трусливый? — спросила она.
Шрирам решительно ответил:
— Я не могу говорить с Махатмой. Я не знаю, как себя вести перед ним.
— Просто будь собой. Все будет в порядке.
— Я не смогу ему ответить, как надо.
— Он не будет тебя экзаменовать, будто инспектор в школе. Можешь с ним не говорить, если тебе нечего сказать. Можешь молчать — он не рассердится. Просто веди себя, как всегда, говори все, что захочешь. Его ничто не рассердит — только говори правду, если вообще будешь говорить.
— Правду! Во всем?! — испугался он.
— Да, во всем. Можешь говорить все напрямик, он поймет, если это чистая правда.
Шрирам был окончательно раздавлен. Этой темной ночью перед ним встала ужасная задача. Подумав, он сказал:
— Скажи мне, Бхарати, могу я с тобой где-то встретиться? Или отпусти меня.
Она ответила ему с той же решимостью:
— Если ты хочешь со мной встретиться, пойдем к Бапуджи. Это единственное место, где ты можешь меня видеть. Конечно, если ты не хочешь меня больше видеть, тогда иди.
Он растерялся.
— Куда? Как? — спросил он.
— Иди к двери хижины Бапу и жди меня там.
— Когда?
— Завтра в три часа утра. Я проведу тебя к нему.
С этими словами она вскочила и побежала к своей хижине.
* * *Бабушка то и дело просыпалась. Раз пять за вечер она забегала в лавку Канни спросить, не видел ли кто Шрирама, и послала на поиски внука мальчика, который зашел туда что-то купить. Наконец учитель, живший дальше по улице, сказал ей, когда она шла мимо его дома:
— Ваш любимчик в лагере Махатмы. Я его там видел.
— Ах, что он там делал? — забеспокоилась бабушка.
Для нее Махатма был человеком, который проповедовал опасные идеи, хотел допустить в храмы неприкасаемых и создавал для людей осложнения с полицией. Все это ей не нравилось.
— Ох, учитель, почему же вы разрешили ему там остаться? Надо было его увести. Уже так поздно, а его до сих пор нет дома. Вам бы как его старому наставнику заставить его уйти от этих людей.
— Не беспокойтесь, госпожа, он в совершенной безопасности. Многим ли из нас выпадает честь оказаться так близко к Махатме? Вы должны радоваться тому, что ему так повезло. Наша страна нуждается в таких юношах.
На что бабушка ответила:
— Такие учителя, как вы, только губят наших мальчиков и страну.
Хлопнула дверью и ушла в дом.
Когда Шрирам вернулся и постучал в дверь, она лежала, пытаясь заснуть; настроение у нее было самое дурное. Она отворила дверь и впустила его; заложила снова засов и улеглась со словами: