– Поедем через Доркинг и Пулборо, – объявила она, обернувшись к братьям. – За Доркингом можно дать скорость. А что вы будете делать, если найдёте его, дядя Хилери?
Этот простой, но неизбежный вопрос заставил братьев переглянуться. Флёр, казалось, затылком почувствовала их растерянность. Резко затормозив перед подвергавшейся опасности собакой, она повернула голову и посоветовала:
– Вы бы всё-таки обдумали это, прежде чем двинемся.
Эдриен перевёл взгляд с её энергичного личика – подлинного воплощения спокойной, жёсткой, уверенной в себе молодости – на длинное проницательное лицо Хилери, умудрённое многим пережитым и всё-таки не ставшее жёстким, и промолчал: пусть отвечает брат.
– Едем, – отрезал Хилери. – Обстоятельства подскажут.
– Когда будем проезжать мимо почты, остановите, пожалуйста, – попросил Эдриен. – Хочу послать телеграмму Динни.
Флёр кивнула:
– На Кингз-род есть почта. Мне тоже где-нибудь придётся заправляться.
Автомобиль нырнул в поток машин.
– Что сообщить в телеграмме? – спросил Эдриен. – Писать насчёт Петуэрта?
Хилери покачал головой:
– Телеграфируй просто: напали на верный след.
Когда они отправили телеграмму, поезду оставалось два часа ходу.
– До Пулборо пятьдесят миль, да за ним ещё пять, – прикинула Флёр. Не знаю, хватит ли горючего. Ну, рискнём, а в Доркинге увидим.
С этого момента она целиком отдалась езде и была потеряна как собеседница, несмотря на то что автомобиль, как известно, представляет собой небольшой закрытый салон.
Братья молчали, не сводя глаз с часов и спидометра.
– Не часто мне случается совершать загородные прогулки, – мягко заметил Хилери. – О чём задумался, старина?
– Решительно не понимаю, что мы будем делать.
– Если бы при моей работе я обо всём думал заранее, я не протянул бы и месяца. В трущобном приходе ты, как в джунглях, окружён дикими кошками и приобретаешь что-то вроде инстинкта, на который и остаётся полагаться.
– У меня нет твоей практики: я живу среди мертвецов, – ответил Эдриен.
– Наша племянница хорошо ведёт машину, – вполголоса сказал Хилери. Взгляни на её затылок: воплощённая жизнеспособность!
Затылок – круглый и коротко подстриженный – держался на белой шее изумительно прямо и убедительно доказывал, что тело пребывает под острым и точным контролем мозга.
Следующие несколько миль прошли в полном молчании.
– Бокс-Хилл, – бросил Хилери. – Здесь со мной случилось происшествие, о котором я тебе никогда не рассказывал, хотя не могу его забыть. Оно подтверждение того, что мы все удивительно близки от грани безумия. – Он понизил голос и продолжал: – Помнишь весёлого священника Даркотта, нашего общего знакомого? Я ведь не сразу попал в Хэрроу – сначала учился в Бикере. Он там преподавал. Как-то в воскресенье он пригласил меня прогуляться на Бокс-Хилл. Возвращались поездом. В вагоне никого, кроме нас, не было, и мы немножко повздорили. Вдруг на него нашло какое-то бешенство, глаза стали голодными и дикими. Я, конечно, ничего не понял и страшно перепугался. Затем, так же внезапно, он овладел собой. Все это как гром среди ясного неба! Тут и подавленные желания, и краткий приступ безумия… Словом, ужас! Между прочим, очень хороший парень. Да, Эдриен, в нас всех живут какие-то силы!..
– Демонические. И как только они вырвутся… Бедный Ферз!
Голос Флёр донёсся до них:
– Мотор чихает. Пора заправляться, дядя Хилери. Здесь есть колонка.
– Чудно!
Машина остановилась у заправочной станции.
– До Доркинга всегда тащишься медленно, – сказала, потягиваясь, Флёр. – Зато теперь нажмём. Осталось всего тридцать две мили, а времени ещё целый час. Ну, подумали?
– Нет. Мы избегали этого, как чумы, – ответил Хилери.
Глаза Флёр, сверкнув яркими белками, бросили на него один из тех быстрых проницательных взглядов, которые лучше всего убеждали окружающих в её уме.
– Вы намерены увезти его обратно? На вашем месте я этого бы не делала.
И, достав сумочку, она подкрасила губы и попудрила свой короткий прямой носик.
Эдриен следил за ней с почти благоговейным любопытством: ему не часто приходилось сталкиваться с современной молодёжью. На него произвели впечатление не лаконичные фразы Флёр, а заключённый в них глубокий подтекст. Грубо говоря, вот что она хотела сказать: "Пусть он идёт навстречу своей судьбе. Вы бессильны". Права ли она? Может быть, он и Хилери просто потворствуют свойственной им, как и всем людям, страсти вмешиваться не в свои дела и заносят святотатственную руку на самое Природу. И всё-таки ради Дианы они должны узнать, что делает Ферз, что он задумал сделать. Ради самого Ферза они должны позаботиться, чтобы он не попал в дурные руки. Хилери чуть заметно улыбается. У него есть дети, думал Эдриен. Он знает молодёжь или, по крайней мере, понимает, как далеко она может зайти в своей ясной и безжалостной философии.
Флёр вела машину по нескончаемой улице Доркинга, пробиваясь сквозь суетливый поток автомобилей и пешеходов.
– Теперь уж ясно: вы его поймаете, если только действительно хотите поймать, – бросила она через плечо и дала полный газ. Следующие четверть часа они летели мимо пожелтевших рощ, полей и покрытых дроком пастбищ, где разгуливали гуси и старые клячи, мимо деревенских домиков, огородов и прочих атрибутов сельской жизни, все ещё не желающей уйти в прошлое. А затем машина начала скрежетать и подскакивать, хотя до этого шла очень плавно.
– Баллон спустил, – объявила Флёр, оборачиваясь к братьям. – На что-то напоролись.
Она остановила машину, и они вышли. Задняя шина была проколота.
– Не было печали! – воскликнул Хилери, сбрасывая пальто. – Поддомкрать машину, Эдриен, а я сниму запасное колесо.
Голова Флёр исчезла в багажнике, где лежали инструменты, и оттуда донеслось:
– Слишком много нянек. Я лучше сама.
Познания Эдриена по части автомобилей равнялись нулю, – он был беспомощен во всём, что касалось машин. Поэтому он покорно отошёл в сторону, восхищённо наблюдая за Флёр и братом. Они работали хладнокровно, чётко, споро, но и у них почему-то домкрат оказался не в порядке.
– Вот так всегда, когда торопишься, – заметила Флёр.
Прошло двадцать минут, прежде чем они тронулись.
– К поезду мне теперь не поспеть, – объявила Флёр. – Но при желании вы легко обнаружите следы Ферза. Станция – сразу за городом.
Они проскочили на полной скорости Биллингхерст, Пулборо и Стопхемский мост.
– Поезжайте прямо в Петуэрт, – попросил Хилери. – Если он со станции пойдёт обратно к городу, мы его встретим.
– Остановиться в таком случае?
– Нет. Проезжайте мимо и сразу разворачивайтесь.
Они проехали Петуэрт и полторы мили, отделяющие город от станции, но так и не встретили Ферза.
– Поезд уже минут двадцать как пришёл. Давайте спросим, – предложил Эдриен.
Носильщик действительно принял билет от джентльмена в синем пальто и чёрной шляпе. Нет, багажа у него не было. Он пошёл к холмам? Когда? С полчаса будет.
Они вскочили в машину и направились к холмам.
– Насколько я помню, чуть дальше – поворот на Саттен. Вопрос в одном: повернул он или пошёл прямо. Там, кажется, есть несколько домов. Мы наведём справки, – может быть, кто-нибудь его видел.
Сразу за поворотом оказалась почта, располагавшаяся в маленьком домике. Со стороны Саттена к нему приближался почтальон на велосипеде.
Флёр остановила машину у обочины:
– Вы не встретили по дороге в Саттен джентльмена в синем пальто и котелке?
– Нет, мисс, ни души не встретил.
– Благодарю. Поедем дальше к холмам, дядя Хилери?
Хилери взглянул на часы:
– Помнится, отсюда до вершины холма, что около Данктен Бикон, примерно с милю. От станции мы проехали полторы. Значит, у него не больше двадцати пяти минут форы, и, поднявшись наверх, мы, видимо, нагоним его. С холмов видно далеко, так что он не скроется. Если не обнаружим его и там, значит, он пошёл в обход. Но какой дорогой?