Для меня эти слова были как проклятие, как личное поражение. Меня немного лихорадило, но внешне я казался спокойным.
Тео наклонилась вперёд.
— Ты сейчас серьёзно?
— Да, — еле слышно проговорил я. — Абсолютно.
На её лице возникла застенчивая улыбка.
Я придвинулся ближе, мне хотелось прикоснуться к ней. Хотелось вновь насладиться этим моментом, когда моя кожа встречается с её.
— Дора, я…
Мне бы добавить, что это всё неправильно. Но она положила свой указательный палец мне на губы.
— Ч-ш-ш… Не надо слов.
Её ресницы задрожали.
— Джей, лучше поцелуй меня.
Меня не надо было просить дважды.
Я потянулся к её губам.
Её губы пухлые и сухие, тут же стали влажными.
Чувства, которые только щекотали мою душу, сейчас пытались её выцарапать и вырваться наружу. Я вкладывал в этот поцелуй всё, что ощущал в это мгновение. Словно её губы это всё, что мне не хватало в этом чёртовом, но в таком прекрасном мире, где есть она. Я так её желал, что боялся сделать больно.
Я положил свою руку ей на талию и притянул к себе ещё ближе, словно пытаясь слиться с ней в единое целое. Я целовал её шею, косточку за ухом, спускался к ключицам и снова возвращался к пленительным губам. Тихий стон вырвался из её груди прям мне в губы. Если она хочет моей смерти, то пусть сделает это ещё раз до того, как я окажусь в ней.
Я взял её лицо в свои ладони, и заглядывая в глаза, произнёс:
— Ты уверена? Если это произойдёт, то обратной дороги уже не будет. Всё сможет стать только сложнее.
Она кивнула головой.
— Я хочу услышать твой голос, Тео.
— Я уверена.
— Хорошо, — теперь уже кивнул я, но скорее своим мыслям. — Потому я что боюсь, что мне будет сложно остановиться, если ты вдруг передумаешь.
— Так не останавливайся, Джей. Я хочу сегодня быть с тобой.
Я стиснул зубы.
Как после таких слов не сойти с ума?
— Иди сюда.
Я потянул её на себя, и она оседлала меня.
— Господи Иисусе, Дора, какая же ты красивая. Но позволь мне избавить тебя от этого.
Пояс её халата легко подался, я распахнул и стянул халат, он упал на пол.
Дыхание участилось, как будто я только что пробежал стометровку на скорость. Я догадывался, что она чертовски хороша собой, но не настолько же! Мои влажные мечты сейчас могли оказаться явью, и это отдавалось пульсацией в одном месте, которое уже пыталось вырваться наружу, поскольку замок брюк причинял нестерпимую ему боль.
Ее тело покрылось мурашками, а затвердевшие соски так и молили, чтобы к ним прикоснулись. Я нежно, почти невесомо дотронулся до них. Тео вздрогнула и закрыла глаза в предвкушении. Мне хотелось дотронуться до них губами.
Но я тянусь к её губам и целую так страстно, как только умею. Зарываюсь рукой в её рыжие и ещё влажные волосы, и она прижимается ко мне. Провожу рукой вдоль её спины, её тело дрожит от моих прикосновений.
— Детка, раздвинь ножки шире, — шепчу я и она делает то, что я сказал. — Ты прекрасна.
Держа одной рукой её за талию, я другой рукой дотронулся до её самой чувствительной точки. Тео тут же крепко обхватила меня за плечи. Весьма по-хамски толкнул средний палец вглубь, аккуратно вынося его вперёд-назад, наслаждаясь тихими стонами из её милого рта. Её бёдра двигались в такт моим движениям.
— Дора, ты слишком сладко стонешь.
То ли от фразы, то ли от возбуждения. Тео ещё больше взмокла, воспылала. Её грудь поднималась и опускалась под такт движениям моих пальцев. Всё её тело пылало и ныло от возбуждения. Я наблюдал за ней и мог поклясться, что ничего прекраснее её лица в этот момент не видел, как она под моими пальцами извивается с приоткрытым ртом.
— Что ты делаешь? — взволнованно проговорила моя соблазнительница.
— Обхвати меня своими ногами покрепче.
Я встал, и она крепко вцепилась в меня.
Я направился в сторону кровати.
— Я хочу рассмотреть тебя получше, — сказал я, нависая над ней.
Тео покраснела настолько, что её шея и грудь порозовели. Она тут же ладонями попыталась спрятать своё лицо. Я взял её руки, сцепляя в замок наши пальцы над её головой.
— Пожалуйста, не нужно стесняться меня, — шептал я ей в ухо. — Лучше покажи мне всю себя. Раскройся мне. Потому что я очень хочу тебя, Теодора. Ещё с самого Сиэтла.
Её тело подо мной расслабилось, и я расцепил наши руки. В её глазах плескалось самое настоящее желание, которое вытесняло последние крупицы стеснения. И меня не могло это не свести с ума ещё больше.
Её грудь вздымалась под моим пристальным взглядом, а затвердевшие соски так и молили, чтобы на них обратили внимание.