Засунув аккуратно записку в карман дорожной сумки. На память. Я пошла умываться и принимать тёплый душ. Когда с этими делами было покончено, то я вышла из своей хижины.
И улыбнулась новому дню.
Когда я шла по территории, то других отдыхающих уже не было. Тут были в основным родственники, знакомые и с каждым мне приходилось здороваться и мило улыбаться. По крайней мере подготовка к предстоящей свадьбе буквально кипела и шла полным ходом. Завтра намечалась репетиция. Моя мать металась в панике, что что-то пойдёт не так и всё будет выглядеть дешёво и не престижно. Она постоянно кому-то звонила и совсем задёргала свою помощницу и организаторов свадьбы. Несмотря на то, что Линда Фостер-Бэйли занимается дизайном интерьеров. По её мнению, она лучше знает, как устроить дорогую свадьбу. Кажется, Роберт и Эшли сами мечтали уже со всем этим покончить. Я была рада, что это всё происходит сейчас не со мной. И я всего лишь гость на этой свадьбе.
Я постаралась незаметно ретироваться, когда услышала гневный возглас своей матери. Это бывает крайне редко. Потому что «терять лицо» было смерти подобно.
И отправилась на поиски Джейсона.
Но стоило мне немного пройти, как меня окликнула Руби. При виде неё, я не осознавая, начала искать синяки, ссадины и какие-либо признаки побоев. Но её лицо было чистым и свежим. Тогда я начала глазами искать Глена отца Джея. Но его не было поблизости. Даже не знаю, что сейчас меня больше обрадовало его отсутствие или лицо Руби без синяков?
Мы поздоровались друг с другом.
— Джейсона тут нет, — сказала она, словно прочитав мои мысли. — Прогуляемся?
Я кивнула головой.
Руби взяла меня под руку, и мы почему-то пошли в сторону выхода из парк-отеля.
Несколько минут мы молчали. Я не хотела начинать разговор первой, понимая, что, скорее всего, ей надо время.
— Для тебя это, наверное, неожиданно и ты удивлена, скорее шокирована, — вдруг произнесла она. — Я понимаю. Я и сама была бы шокирована, увидев нечто подобное. Джейсон всё тебе рассказал?
В её голосе совсем не было ноток упрёка или злости.
— Да, — поэтому честно ответила я.
— Спасибо, что никому не рассказала, Тео. Я правда благодарна тебе. Мне бы не очень хотелось, чтобы люди об этом узнали. Не хочу, чтобы меня начали жалеть или относиться как-то по-другому. Об этом и без того сложно говорить. Даже признаваться самой себе, что столько лет терпела и ничего не делала.
— Руби, думаю, вы заслужили, чтобы к вам проявили хотя бы сочувствие. И почему не делали? Делали. Вы каждый раз надеялись на лучшее. Потому что любили этого человека.
— Мне было страшно, Тео, — она смахнула слезу. — Я так виновата…
Я перебила.
— Вы не виноваты, — уверенно заявила я. — Виноват тот, кто совершает преступление, а не тот в отношении, которого совершается это самое преступление.
Мне вдруг стало стыдно.
— Простите, если лезу не в своё дело.
— Ничего, — она мягко улыбнулась. — Я видать прозрела только к своим шестидесяти годам. И, возможно, ты права.
Теперь уже улыбнулась я, но улыбка быстро сошла с моего лица.
— Мне бы хотелось, чтобы ничего подобного не существовало в этом мире. Потому что если вдруг у меня когда-нибудь появится дочь, то я хотела бы знать, что она в безопасности. Ведь я боюсь представить, что могу сделать, если узнаю о чем-то подобном… — я сделала глубокий вдох. — Вы можете не рассказывать правду, но если вдруг решитесь, то знайте, у вас есть люди, которые всегда на вашей стороне. А эта информация, держу пари, всколыхнёт общественность, — хмыкнула я. — Ведь сама Руби Андерсон раскрыла правду. Может быть, и другие женщины быстрее прозреют и осознают свою проблему. Но никто никогда не осудит вас, если вы будете держать это всё в секрете.
— Я понимаю, что ты хочешь сказать, Тео, и спасибо тебе. Но мне не хотелось бы доставать проблем своим детям. Если об этом узнает общественность, то акции компании «Андерсон Корпорейшн» упадут.
Я пожала плечами и мягко сжала её руку.
— Ваши дети уже слишком взрослые, чтобы взять ответственность за свою жизнь и полностью опереться на самих себя.
Больше мы не поднимали эту тему и разговаривали на отвлечённые темы.
— Я оставлю тебя здесь, — вдруг сказала она и остановилась недалеко от выхода из парк-отеля.
Её серо-голубые глаза с теплотой посмотрели на меня и как-то хитро прищурились.
Не успела я и слова вставить, как она с какой-то лёгкостью уже развернулась и зашагала обратно.