– Высоцкий умер! Высоцкий умер!
Лежащего же тем летом 1980 года в бессознательном состоянии на берегу озера Севан звали Ваге Саакян. Ему, как и остальным, в том числе и Тиграну, который спас его в итоге и с которым Ваге познакомился накануне, шел двадцать третий год. Он писал рассказы и мечтал вступить в ряды Союза писателей Армянской ССР и печататься в легендарном журнале «Гарун»[4]. Тогда главным редактором еще была Анжик Акобян…
Накануне Ваге Саакян познакомился еще с одним человеком из компании Тиграна Гаспаряна. Это была рыжеволосая, такая же голубоглазая, как и сам Ваге, Тагуи (Тигран называл ее «ареви ктор» – «кусочком солнца»). Тагуи тоже спасла его, и они поженились через полтора года. Раньше всех друзей. Они стали жить у родителей Тагуи. Потому что у Ваге не было родителей. А у Ваге с Тагуи не было детей. Долгое, еще очень долгое время.
2
Долгое время прошло с тех пор, и вот двадцать первого марта 1982 года пошел последний снег. С утра. И шел весь день. И было воскресенье. У Мануш с утра не было настроения, потому что после разговора с дочерью накануне вечером она плохо спала. Мануш просто не понимала, почему дочь ее Тагуи упрямится и не соглашается пойти к хекиму[5] Чалику из деревни Мардашат.
– Ты пойми, – говорила она. – Ты не молодеешь, а ребенка рожать надо в молодости.
– Мам, ты же образованный человек, как ты можешь посылать меня… к хекиму? Мы с Ваге сдавали анализы. Никаких проблем нет. Когда будет, тогда и будет. Отстань от меня уже с этим вопросом, вай!
– Ты не понимаешь, – грустно продолжала Мануш. – В течение тридцати девяти лет занимающийся врачеванием хеким Чалик Мартиросян даже не помнит, сколько людей он вылечил. И тебе нечего стесняться. Он – семидесятилетний старик, у которого нет образования, нет каких-либо документов, кстати сказать. Но по иронии судьбы к нему обращались в течение десятилетий тысяча людей, включая должностных лиц. Его домик в деревне Мардашат, говорят, всегда переполнен, к нему приходят за помощью как из разных уголков Армении и всего Советского Союза, так и – скажу тебе по секрету – иностранцы, которые слышали о легендарном хекиме. Сходите к нему. Я хочу внуков!
– Иностранцы? – весело и ехидно переспросила Тагуи. – Откуда же у тебя такие сведения, мамуля, ты что, гэбэшница?
– Мне Араксик рассказывала из третьего подъезда.
– Мама! Ты же кандидат наук все-таки! Коммунист! Партия не одобрит твоего мракобесия! – И Тагуи, расхохотавшись, ушла в свою комнату.
На следующий день, в воскресенье, когда пошел последний снег, Мануш весь день хмурила брови и была немногословна.
– Как вам налить, густой или жидкий? – спросила она, разливая суп с макаронами и чечевицей.
– Мне жидкий, – ответила дочка, пианистка.
– Как вам будет угодно, – промямлил муж дочки.
– Мне все равно, – отозвался отец дочки, отправляя черный хлеб с луком себе в рот.
– Сразу же начинайте есть, пока горячий. А то тарелки холодные, суп быстро остынет.
За окном шел снег, и было двадцать первое марта. По календарю уже давно весна…
– Суп очень вкусный, – пробурчал тесть. – Это означает, что без пятидесяти граммов не обойтись. А?
– Не надо, я тебя прошу просто! – сказала теща.
– Надо, надо. Как не надо? В такую погоду как раз и надо выпить. – Тесть полез в шкаф за бутылкой и рюмками.
– Он пить не будет, – сказала дочка о своем муже, начинающем писателе Ваге Саакяне. – Он не хочет.
– Ты тоже не пей. Ведь один пить не будешь, правда? – У тещи появилась слабая надежда.
– Ты будешь? – спросил тесть своего зятя, оставив без внимания причитания женщин.
– Охотно, – отозвался Ваге. – Погода отвратительная.
– Вот и правильно. – Тесть разлил дешевую водку по рюмкам. – А почему, дорогой, твоя жена говорит за тебя, а?
– Не знаю. – Ваге пожал плечами и улыбнулся. – Ей кажется, что она умеет читать мои мысли, но она ошибается.
Огненно-рыжая Тагуи ничего не сказала.
– Поссорились, да? – Тесть усмехнулся. – Бывает. Без этого в жизни никак. Ну… Будь здоров.
Тесть с зятем чокнулись.
– Хорррроший!.. – охрипшим голосом сказал тесть. – Хоррррроший… – Потом поправился: – Очень хорошая водка! Ну, что сегодня нового случилось?
– Ничего особенного, – ответил Ваге Саакян, думая, что тесть спрашивает о его ссоре с женой.
– У нас на работе случилось ЧП, – сказала Тагуи. – Пожар. Маленький, правда. В одном кабинете нашего Конса…[6] В бухгалтерии. Сгорело несколько документов.